"Патриция Вентворт. Круги на воде ("Мисс Силвер") " - читать интересную книгу автора

почти три из них - это всех устраивало, что было вполне обоснованно. Дядя
Джеймс, естественно, составил новое завещание. Даже если официально меня не
лишали наследства, не оставлять же его трупу. Итак, Эдвард мертв, Джеймс
мертв, и дорогой дядя Арнольд получает все. Вот так и обстоят дела. Разве
Эммелина не писала тебе об этом?
Сьюзен покачала головой:
- Не думаю. В углу последней страницы были какие-то каракули, которые
я не смогла разобрать, но я подумала, там опять что-нибудь про того
котенка, который неожиданно стал красавцем, и Эммелина переименовала его из
Черныша в Люцифера. Послушай, ты хочешь сказать, что дядя Арнольд не
собирается ничего менять? Теперь, когда оказалось, что ты жив?
- Не собирается.
- Но разве его нельзя заставить? Мистер Рэндом никогда бы не исключил
тебя из завещания, если бы не считал, что ты умер.
- А как можно доказать, что сделал бы, а чего не сделал бы человек,
который уже мертв? Мы крупно поссорились - и он изменил завещание. Таковы
факты, а правосудие испытывает глупое пристрастие к фактам.
- А когда он изменил завещание? Когда ты уехал или когда он поверил в
твою смерть?
Мгновение Эдвард сердито смотрел на Сьюзен. Затем рассмеялся:
- Не принимай это близко к сердцу, детка. Я не собираюсь выносить сор
из избы. Может, и грязно, но пусть лучше все остается дома.
Она опешила - так он мог разговаривать со школьницей пять лет назад.
Надо, надо было держать язык за зубами! Но она не выдержала и вот -
получила по заслугам. То, что он осадил ее, было не обидно, а вполне
естественно. Она покраснела, но рассмеялась и сказала немного виновато:
- Извини, просто вырвалось.
И сразу теплое, родственное чувство возникло между ними. Он вспомнил,
что в Сьюзен всегда было что-то располагающее. Возможно, со временем это и
надоедает. Может быть. Кто знает. Неожиданно для себя он сказал:
- Вот ты действительно не изменилась.
- Ты тоже. Я уже говорила тебе об этом.
Он снова помрачнел:
- Многие сказали бы, что я очень сильно изменился.
Сьюзен покачала головой:
- Я не верю, что люди на самом деле меняются. Просто всплывает
какая-то черта характера, и ты замечаешь ее чаще, чем раньше, но это не
совсем то. Яблоко не может стать грушей, а малина - сливой. У каждого
человека тоже своя сущность, и, мне кажется, она сохраняется.
- Кислый виноград и гнилая мушмула!- сказал Эдвард.- Может быть, ты и
права. Имей в виду: я тоже вроде этой мушмулы. Если мы явимся рука об руку,
это испортит даже твою безупречную репутацию. Понимаешь, я не могу
отчитаться за эти четыре с половиной года, и, как намекну ла Эммелина, обо
мне рассказывают массу занятных историй. Боюсь, это ее огорчает, но ничем
не могу ей помочь.
- Ты мог рассказать, где ты был.
- Боюсь, это было бы опрометчиво.- Опять горечь в голосе.
У Сьюзен заныло сердце: как обида ломает человека. Но Эдвард
продолжал:
- Самая популярная версия - я под чужим именем сидел в тюрьме. Но есть