"Дональд Уэстлейк. Пижона - в расход (серия остросюжетного детектива)" - читать интересную книгу автора

воздействием влаги и машинки для стрижки травы тоже постепенно превратилась
в лужайку. Асфальтированная дорога пересекала эту лужайку, поворачивала
возле дома направо, дабы пройти перед парадной дверью, а потом опять налево,
огибая дом и заканчиваясь на задворках. У стены стоял на солнышке серый
"линкольн-континенталь" и пялился на меня своими раскосыми китайскими
глазами-фарами. Решетка радиатора словно осклабилась в злорадном
предвкушении.
Я выбрался на асфальт. Никакой пальбы, никакой охраны, никаких
сторожевых псов. Только тишина, солнце, бурый дом, я и этот "континенталь"
восточного типа. Я шел вперед, время от времени даже дыша - в тех пределах,
в каких это мне позволяло пересохшее горло.
Я добрался до парадной двери, и ничего не случилось. Тут я наконец
остановился; дверь была на расстоянии вытянутой руки, и я начал раздумывать,
что мне делать дальше.
Попросту постучать и подождать ответа? Но мне, наверное, откроет слуга
или, возможно, телохранитель. Во всяком случае, не сам Фермер Агрикола, это
уж точно. Я вполне мог представить себе, какой состоится разговор:
"- Господина Агриколу, пожалуйста.
- Как доложить?
- Чарли Пул.
Бух! Бух!"
Значит, надо действовать как-то иначе. Следовало как-нибудь
проскользнуть в дом и посмотреть, не застану ли я Агриколу в одиночестве. А
потом, если только сумею говорить достаточно быстро и убедительно, он, быть
может, и выслушает меня.
Я пошел вправо от парадной двери, туда, где дорога огибает угол дома.
Миновав сверкающий серый "линкольн" и бурые пристройки, похожие на груду
ящиков, я наконец обошел последний угол и оказался на задах фермы, где
асфальтированная дорога превращалась во внушительных размеров площадку,
похожую на черный пруд и служившую стоянкой. Грязно-рыжий покосившийся сарай
соседствовал с приземистым алюминиевым гаражом на четыре машины, и им обоим
было неловко от этого соседства. Дальше за площадкой тянулся просторный
внутренний двор, выложенный разноцветным сланцем и заставленный трубчатой
дачной мебелью, зеленой и желтой. Людей я не видел.
Мое внимание привлекла дверь рядом с углом дома. Я подошел к ней,
открыл и оказался в прихожей, где висели пальто, шляпы, куртки и свитера -
прямо на гвоздях, вбитых в стены слева и справа от входа. На полу рядом
стояли галоши и резиновые сапоги, в углу к стене была прислонена лопата для
снега.
Я стоял и раздумывал о научной фантастике. Прежде чем начать заправлять
баром, я провел часть своих праздных деньков лежа на спине и читая
фантастику. Есть один рассказ, который разные авторы переделывали всяк на
свой лад и который мне всегда нравился. Речь в нем шла о молодом человеке,
жившем в каком-то обществе будущего и испытавшем множество опасных
приключений; за ним гонялись какие-то таинственные личности, его жизнь не
раз подвергалась опасности по милости некой загадочной организации, всегда
державшейся в тени, а в конце рассказа выяснилось, что никто, в общем-то, и
не желал этому юноше зла, а все его передряги были чем-то вроде проверки на
годность в члены этой загадочной организации. Разумеется, молодой человек
всякий раз оказывался годен.