"Чарлз Уилфорд. Новые надежды для мертвецов ("Хок Мозли")" - читать интересную книгу автора

больше недели, и поначалу Хок решил, что у нее просто начались месячные, но
вряд ли они длятся столько времени... Кстати, надо выяснить, сколько это у
них продолжается на самом деле. Впрочем, в чем бы ни состояла причина
дурного настроения Санчес, на качестве ее работы это не отражалось. Пока.
В одном Хок был уверен: сам он ничем Санчес не обидел. Если уж на то
пошло, то Хок из кожи вон лез, чтобы Эллита чувствовала себя равным
партнером - при сохранении субординации, разумеется. Хок почти все время
подробно объяснял ей, почему он принимает те или иные решения и поступает
тем или иным образом. Но Санчес была, во-первых, женщина, а во-вторых,
женщина латиноамериканского происхождения. Возможно, все дело в половых и
культурных различиях? Тогда Хоку нипочем не узнать, что у нее на уме.
Порой Хоку хотелось отпустить какую-нибудь остроту, но, взглянув на
роскошные арбузные груди Эллиты, колышущиеся в вырезе свободных шелковых
блузок (другую одежду Санчес не признавала), он прикусывал язык. Да, с
прежним напарником, Биллом Хендерсоном, Хоку было проще. Не надо было
следить за своей речью. Кроме того, Хок не мог позволить Санчес управлять
машиной, так что все время сидел за рулем сам. Может, разрешить ей
как-нибудь порулить? Нет-нет, вести машину должен мужчина. Правда, когда в
напарниках у Хока был Хендерсон, то именно Билл чаще всего сидел за рулем,
потому что он водил автомобиль лучше Хока - и они оба про это знали. Оба
знали и про то, что Эллита Санчес водит машину лучше, чем Хок и Билл вместе
взятые.
Так и быть - завтра Хок доверит ей руль. Посмотрим, что из этого
получится...
- На следующем повороте, - Санчес показала на бело-зеленый
указатель, - тупик Поинсиана-корт.
- Точно, - рассмеялся Хок. - И идет он с запада на восток.
Они кружили в поисках нужного адреса по Грин Лейкс - пригороду Майами,
возникшему во время строительного бума пятидесятых годов, когда застройщики
были заинтересованы в молодых клиентах - семьях с маленькими детьми,
ветеранах корейской войны, - способных выложить наличными первый взнос в
размере пятисот долларов и затем платить по 68 долларов ежемесячно в счет
погашения жилищного кредита. Дома тогда стоили по 10 000 долларов, и
продавались в рассрочку на тридцать лет под фиксированные 5,5 процента.
Даже в те времена это была вполне приемлемая цена для дома с тремя
спальнями и ванной. Сейчас, тридцать лет спустя, эти же самые дома в Грин
Лейкс продавались за 86 000 долларов и дороже, под 14 процентов. Многие
пригороды Майами за тридцать лет превратились в трущобы - но только не Грин
Лейкс.
Широкие и чистые улицы и авеню обсажены огромными фикусами и соснами.
Дороги через каждые сто метров оборудованы так называемыми "лежачими
полицейскими" - выкрашенными в желтый цвет небольшими буграми, которые не
позволяют водителям развивать слишком большую скорость. Многие
домовладельцы, разбогатев, пристроили к особнякам дополнительные ванные
комнаты, застекленные веранды, гаражи... Задние дворики практически всех
домов выходят к квадратным искусственным озерам, устроенным на месте бывших
песчаных карьеров. Купаться в них опасно (не меньше десятка незадачливых
пловцов утонуло в мутно-зеленых водах озер, и в конце концов ассоциация
домовладельцев Грин Лейкс вообще запретила купание в озерах), но зато
берега озер обсажены соснами. Там проложены дорожки для бега трусцой; по