"Барбара Уилкинз "Оскар" за имя " - читать интересную книгу автора

- Бадди Хэтчер! - с презрением выплюнула это имя Луанна. - Люди нашего
круга не позволят таким типам, как Бадди Хэтчер, даже приближаться к себе,
разговаривать с ними. - Она энергично тряхнула головой. - А ты, Бет Кэрол
Барнз, позволяешь белой грязи вроде Бадди Хэтчера тискать себя, трогать себя
своими грязными лапами. - Она замолчала, стараясь сдержать слезы ярости.
- Все было не так, - пробормотала Бет, поражаясь, как это Луанне
удалось выразить все то, что происходило между ней и Бадди так, что это
казалось ужасным и грязным. Ей ни с кем не было так хорошо, как с Бадди.
Единственно, что ей хотелось, это кого-то любить, принадлежать кому-то. И
чтобы ее любили. Ей хотелось вцепиться в лицо Луанне, заорать на нее,
потребовать, чтобы она остановилась: "Остановись сейчас же! Не смей так
говорить, ты, дрянь!"
- Наверное, он здорово потешался надо всем этим, - сказала Луанна с
презрительной гримаской. - Белая грязь вроде него тискает одну из сестер
Барнз. Представляю, как он рассказывал своим приятелям в туалете о том, как
тискался с Бет Кэрол Барнз. Да, да, дочерью самого Милларда Барнза.
Наверное, чувствовал себя героем. - Луанна повернулась, и Бет почувствовала,
как эти синие холодные глаза буквально пронзили ее. - Ты меня слушаешь, Бэт
Кэрол? - сердито спросила она.
Бэт Кэрол с несчастным видом кивнула, думая о том, что это самое
тяжелое из всего, что ей пришлось пережить, хуже даже, чем тот вечер в
лодочном сарае с Бадди. Он крепко обнимал ее, когда она отдалась ему на куче
брезента. Ей было так хорошо, когда она почувствовала его внутри себя, она
даже заплакала от счастья. Глаза ее были плотно закрыты, и она с трудом
дышала, называя его по имени и шепча: "Я люблю тебя". И вдруг там оказался
отец, он навис над ними и стал лупить Бадди по голой спине своими огромными
кулачищами, сбивая его с нее. Бадди вырвался и, схватив брюки, побежал. Папа
бросился за ним, сопровождаемый собаками, которые тоже приняли участие в
преследовании, заливаясь от возбуждения радостным лаем. А тем временем Бет
осторожно пыталась натянуть на себя одежду, готовая умереть со стыда.
- Но Бадди Хэтчер, это еще не самое худшее, - продолжала Луанна, когда
перед ними уже возникла пристань. На воде покачивались две моторки, чтобы
отвезти их домой.
Что же еще может быть, думала Бет, пока Луанна ставила машину на
стоянку около пристани на место, где было написано ее имя, и выключала
мотор. Она была такой же жестокой, как и всегда. В ней чувствовалось желание
сделать больно.
- Хуже всего, - продолжала Луанна почти радостным тоном, - это то, что
ты сказала о папе. Это-то все и решило.
- Что я сказала? - испуганно спросила Бет.
- Это когда тебя повезли в больницу, - сказала Луанна. - А вообще-то
никто не поверил, что ты действительно хотела убить себя. Врачам стоило
только взглянуть на тебя, и они поняли, что это лишь царапины. Но они
сделали тебе какой-то укол, и ты наговорила все это про папу.
- Что я наговорила? - умоляюще спросила Бет. - Что я сказала?
Она мучительно пыталась вспомнить, как она лежала тогда на больничной
кровати под капельницей. Все казалось белым и приглушенным - тихо сновали
туда-сюда медсестры, иногда возле нее останавливался доктор и шепотом давал
сестрам какие-то указания. Она помнила, что ей что-то снилось. То Бадди, то
Бадди с лицом папы. Иногда отец с лицом Бадди. Иногда она кричала, вспомнив