"Генри Уилл. Золото Маккенны " - читать интересную книгу автора

же ранчо прихватили и очень милую мексиканочку, которая работала там
служанкой. Пелон решил добавить ее к гарему Манки. Но во втором лагере
отсюда, когда настала ее очередь ублажать яки, она перерезала себе вены, и
Манки обнаружил под одеялом лишь кровь и остывшее тело. Решительная была
женщина, но глупая. А зато Люпе - толстушка-пима, умная. Нож и у нее есть,
но она предпочитает впускать в себя Манки, а не резаться. Хи-хи-хи!
Отменный у этих баб выбор, правда, Маккенна?
- Правда, - ответил старатель.
- Ну, что же, омбре, пожалуй это все, хотя можно было бы добавить
кое-что о Лагуне Санчесе, Беше и Хачите. О них говорить особенно нечего.
Первые двое пришли с Пелоном из Соноры. Об остальных я ничего не знаю. Они
приехали на нашу ранчерию - ты понимаешь, что я говорю о стоянке клана
Наны, - незадолго до появления в ней Пелона. Беш, который говорил также и
от имени Хачиты, объяснил, что они представители своих кланов, и что
пришли обсудить проблему исчезнувшей тайны Сно-та-эй. Что именно они
хотели обсуждать, мы так и не узнали, потому что в этот момент в деревню
приехал Пелон, который и нарушил все планы. Когда Беш узнал намерения
Пелона захватить Эна и выудить у него тайну, он сказал, что они с его
гигантским приятелем поедут вместе с бандой, потому что цели у них те же.
Она стала всматриваться куда-то вдаль, искоса поглядывая на
восходящее солнце.
- Если тебя еще что-нибудь интересует, - пробормотала Маль-и-пай,
поднимаясь и беря свое старое ружьецо, - спроси об этом Пелона. Он как раз
едет.
К тому времени, как Маккенна смог подняться на ноги, ему уже
отчетливо слышался цокот неподкованных копыт по кремнистой тропе. В
следующую секунду в дальнем конце луга появились Пелон с Хачитой, везя по
пассажиру. У предводителя бандитов за спиной сидела белая девушка, тогда
как Хачита баюкал в огромных ручищах застывшее тело старого Эна-Койота.
Маккенна услышал, как Маль-и-пай пробормотала за спиной что-то типа
"извини, мол" и тут же треснула его прикладом винчестера по голове. У
Маккенны в глазах завертелись ярчайшие солнечные пятна и бесконечные цепи
желтых гор, а потом опустилась темнота. Он рухнул головой в остывающую
золу костра так же тихо, как бычок на бойне.
- Тысяча извинений, Голубоглаз, - сказала старуха, наклоняясь над ним
и отковывая от бревна, - но Пелон приказал ни в коем случае тебя не
расковывать. Теперь придется бессовестно солгать, будто ты, изловчившись,
ударил меня и забрал ключи. Айе, де ми! Какие страшные раны наносим мы
порой собственной гордости!

ЧОКНУТАЯ ПЛЕМЯННИЦА НАНЫ

Маккенна недолго оставался в бессознательном состоянии. Удар
прикладом прошел по голове вскользь и скорее потряс, чем ранил старателя.
Он пришел в себя, потому что его сильно кусали слепни. Внимание, оказанное
насекомыми, походило на сотни уколов с той лишь разницей, что слепни,
введя жало, не вынимали его до тех пор, пока не напивались крови вдосталь
или пока их не размазывали хлопком по рукам или лицу. Слабо чертыхаясь,
Маккенна очнулся. Не переставая бить по паразитам, он ощупал рану на
затылке и моргая осмотрел луг.