"Чарльз Вильямс. Глубокое синее море" - читать интересную книгу автора

то, что заглянули ко мне.
Гарри отправился обратно на среднюю палубу, чувствуя себя довольно
неуютно. Что за всем этим скрывается? Судя по всему, капитан тоже
участвует в заговоре и выражает свои собственные сомнения, чтобы вырвать у
него признание, что и он, Годард, сомневается во всем. Но чем тогда
объяснить эти сомнения? И почему они появились только после смерти
Красицки?
Ему показалось, что он погружается в сыпучие пески. Как только
начинаешь думать, что обрел наконец твердую почву под ногами, так земля
уходит у тебя из-под ног.
Так как корабль все еще неподвижно покачивался на волнах, запах
горящего хлопка стал довольно явственным. А два раза он видел, как из люка
показывалась тонкая струйка дыма. Если это увидят суеверные люди из
команды, они наверняка обвинят его, Годарда, - ведь, по их мнению, именно
он был виновен в смерти двух человек.
Несмотря на то что мысль эта была неприятной, все же она чем-то и
притягивала, и одновременно забавляла. Против интеллекта первого помощника
еще можно было бороться, но против людской глупости ты всегда будешь
бессилен.
Боцман и четверо матросов драили металлические части передней палубы,
и Гарри какое-то время смотрел на них. В жару эта работа была трудной и
неприятной.
Один из матросов посмотрел на Годарда, что-то сказал, и остальные
тоже уставились на него. Было ли в этих взглядах только презрение рабочих
людей по отношению к праздно шатающемуся или же в них скрывалось нечто
большее?
Из коридора появилась Мадлен Леннокс. На ней было минимум одежды -
бикини и сандалии, но волосы были мокрыми от пота.
- Невыносимо что на палубе, что внутри. В моей каюте, как в настоящей
сауне, - пожаловалась она.
- Как только корабль сдвинется с места, сразу станет не так душно, -
отозвался Гарри.
Она осторожно огляделась и очень тихо сказала:
- Ты помнишь, о чем мы говорили этой ночью? Теперь я знаю, что меня
беспокоит.
В нем сразу пробудился интерес, но выражение его лица осталось
безучастным.
- Что именно? - спросил он.
- Майер... И кровь, которая показалась из его рта. В то время, когда
Красицки появился в дверях, ты рассказывал какую-то смешную историю. Все
рассмеялись, а Майер закашлялся. Причем он поднес салфетку ко рту и, мне
кажется, сунул что-то в рот. Какую-нибудь капсулу, например, такую,
которую он мог легко раздавить. Как ты думаешь, такое могло быть?
Мороз пробежал у него по коже при этих словах. В общем-то он уже знал
ответ на вопрос, который только что ей задал:
- Надеюсь, ты ни с кем не делилась своими сомнениями?
- Нет, только с капитаном. За завтраком. Теперь, видимо, было уже
слишком поздно, но попытку - хотя и безнадежную - он все-таки должен был
сделать:
- И все же твоя теория имеет одну досадную ошибку, - сказал он