"Чарльз Вильямс. Человек на поводке" - читать интересную книгу автора

включил свет. Усевшись на край кровати, он потянулся за тонким телефонным
справочником, лежавшим возле телефона. Справочник охватывал весь округ,
сельских абонентов и, вдобавок к Колвилю, прочие мелкие городишки, но
никакого Гуннара Ромстеда в нем не значилось. "Значит,
незарегистрированный номер", - решил он. "Желтые страницы" поведали, что в
городе два похоронных бюро, но ни одной мастерской по изготовлению
надгробий и ни одного камнереза. Следовательно, камень привезли из Рино.
Но чем гадать на кофейной гуще, лучше попытаться узнать обо всем в конторе
шерифа и заодно выяснить, не осталось ли каких-либо неоплаченных счетов.
Ромстед побрился, принял душ и вышел из ванной, энергично растираясь
полотенцем, - мощного телосложения кареглазый мужчина с ручищами кулачного
бойца, весь покрытый глянцевым загаром, за исключением узкой полоски на
бедрах. Он расчесал выгоревшие на солнце светлые волосы, тем самым лишь
слегка улучшив ничем не примечательную прическу, улыбнулся своему
отражению в зеркале и сунул расческу обратно в несессер.
Потом надел брюки и спортивную рубашку. До центра города было
недалеко, так что машину брать незачем. Ромстед вышел на улицу. Солнце
палило нещадно. Он уже привык к жаре и почти не обращал на нее внимания,
но все же отметил непривычную сухость воздуха и легкий запах пыли и
полыни. Не все конторы еще открылись, поэтому он не спеша двинулся вдоль
улицы.
По дороге ему попалась кофейня с парой газетных автоматов у входа. В
одном продавалась "Сан-Франциско кроникл". Пошарив в кармане, Ромстед
вытащил мелочь и чуть было не опустил монетку, когда заметил, что это
вчерашний выпуск - для сегодняшнего еще слишком рано. Войдя внутрь, он
заказал кофе, - и полузабытое воспоминание кольнуло память. Что это было?
И где? Теперь он вспомнил и печально усмехнулся.
Это произошло в Нью-Йорке. Эрик Ромстед, будучи еще курсантом военной
академии в Пенсильвании, получил увольнение, чтобы повидаться с отцом,
пока его корабль находился в порту. Они где-то пообедали, а потом отец
ловил такси, чтобы повезти сына на стадион "Янки", на футбольный матч.
Машина уже подруливала к тротуару, когда отец опустил монету в газетный
автомат. Таблички, что автомат неисправен, не было, но газеты он так и не
выдал и проглоченную монету не вернул. Кнопка возврата тоже не работала.
Прохожие оборачивались, чтобы поглазеть, как автомат опять кого-то
обжулил, заглотнув никель "Никель - пять центов.". На месте отца
кто-нибудь другой встряхнул бы его и с недовольным ворчанием пошел прочь,
но Гуннар Ромстед отступил назад и спокойно врезал английским башмаком
двенадцатого размера "Соответствует нашему 46-му." прямо по стеклянному
окну, достал газету, сунул ее под мышку и зашагал к такси, пока он, Эрик,
ошеломленно таращил на него глаза. Когда машина тронулась с места, отец
уже погрузился в чтение финансового раздела. Эрик попытался выразить
некоторое сомнение по поводу законности подобного поведения, но отец лишь
удивленно посмотрел на него.
- Никогда ничего не жди задаром в этом мире, - сказал он тогда. -
Надо платить за все, что получаешь. Но в то же время убедись, что тебе
предоставили все до самой последней распроклятой мелочи, за которую ты
платишь.
Контора шерифа находилась на первом этаже в дальней части нового
здания суда и городской администрации. Ромстед столкнулся на пороге со