"Чарльз Вильямс. Старшие арканы" - читать интересную книгу автора

- Не торопись, Агнес, - звонко окликнула она служанку, - я сама
открою.
- Не иначе, как Генри пришел, - заметил Ральф после ее исчезновения.
- Надо полагать, его пригласили на ужин?
- Да, - проговорила Сибил, не отрываясь от книги. Эта манера отвечать
односложно и считать вопрос исчерпанным, словно Сибил вознамерилась
буквально следовать заповеди Христа о досужих разговорах, многим не
нравилась, и Ральф не был исключением. При необходимости тетя умело
поддерживала светскую беседу, а при случае охотно общалась с друзьями, но
вместе с тем спокойно обходилась без множества общепринятых фраз и
любезностей. Это создавало вокруг нее некоторую пустоту; знакомые вдруг
начинали чувствовать, что привычный мир вот-вот рухнет, и они окажутся в
неприятном вакууме.
- Ваша тетушка, - заметил как-то раз м-р Кенинсби, - не любит болтать
о пустяках. А жаль.
Ральф тогда согласился с ним, Нэнси заспорила, и началось одно из тех
бесконечных препирательств, которые так раздражали и одновременно
привлекали отца. Раздражали потому, что задевали его достоинство;
привлекали потому, что по крайней мере напоминали: достоинство у него
все-таки есть, раз его можно задеть. В эти минуты он острее ощущал свою
значимость. Еще бы! Он, как-никак, лицо официальное - попечитель
психиатрической лечебницы. Правда, в глубине души его уже давно мучила
мысль - ну и какой толк от его должности? Ему уже пятьдесят восемь; скоро
пятьдесят девять. Конечно, Сибил старше; ей уже за шестьдесят, и она всем
довольна. Наверное, через несколько лет и он перестанет страдать от своей
никчемности. Да, конечно, со временем и в его душе воцарится мир.
Впрочем, сегодня, сидя в комнате, которая считалась его кабинетом, и
просматривая перед ужином вечернюю газету, он думал не о собственном
предназначении, а об отвратительном поведении Нэнси.
Никакой почтительности, никакой сдержанности, никакой
благопристойности, наконец. Все его старания.., несомненно, она слишком
увлеклась.., чересчур много общалась с этим молодым человеком, Генри Ли..,
вот и нахваталась от него. Последнее время этот Генри что-то зачастил к
ним. Но кто кем больше увлечен или к чему приведет подобное общение этого
м-р Кенинсби сообразить не мог, а на помощь рассчитывать не приходилось.
Оставалось утешаться мыслью о том, что однажды она еще пожалеет... Не
станет тогда.., когда совсем запутается.., и всех запутает.., путаница
запутается.., да уж.
Тут в комнату вошла Нэнси, небрежно бросила:
"Эй, старина, послушай-ка...". Да нет, он вовсе не спит; так что
незачем его будить. М-р Кенинсби терпеть не мог, когда его заставали
спящим перед ужином. Может быть, все-таки не заметила... "... Ну и вообще.
Может, поговоришь немного с Генри, пока за стол не садились?".
Если бы он точно знал, насколько далеко зашли извинения дочери, то
сообразил бы, как лучше их принять. Но он прослушал начало, а доказывать
теперь, что не спал, не хотелось. Ничего не оставалось, как не спеша
прокашляться, подняться и величественно молвить:
- И не смей грубить тете. Этого я не потерплю.
Нэнси, сияющая после короткого разговора с Генри и в радостном
предвкушении следующего, обвинений не приняла, кротко заметив, что именно