"Чарльз Вильямс. Старшие арканы" - читать интересную книгу автора

Нэнси оторвалась от карт.
- Ловлю на слове. А как с числом десять? Ноль там - номер, потому что
он - часть десяти.
- Совершенно верно, Нэнси, - подхватил Кенинсби с тайным
удовлетворением. - По-моему, девочка поймала тебя, Сибил.
- Ну, если вы считаете, что любое соединение нуля и единицы
действительно составит десятку... -Сибил улыбнулась. - Может, это
относится не только к числу десять?
- Но мы же не об этом, - торопливо перебила Нэнси. - Разве они не
замечательные? Только зачем они нужны? И что означают все эти рисунки?
Генри, почему ты так странно на них смотришь?
Генри действительно разглядывал первую карту, Жонглера, так
пристально, словно хотел запомнить до мельчайших деталей. На ней был
изображен человек в белой тунике; лицо повернуто в профиль и скрыто в тени
от черной шляпы. Черный цвет был настолько глубоким, что, казалось,
художник перенес на картинку кусочек ночи. Густая тень и короткая острая
бородка мешали рассмотреть черты лица. На груди на тунике были вышиты три
круга. Первый - из мечей, жезлов, чаш и монет, расположенных по очереди,
так что монете внизу соответствовали острия двух мечей наверху; второй
круг, внутри первого, состоял, насколько могла рассмотреть Нэнси, из
кружков, в каждом из которых находилась одна из старших карт, третий,
внутренний круг содержал одну-единственную фигурку, настолько маленькую,
что Нэнси не могла понять, что она изображает. Человечек, должно быть,
жонглировал; одна рука у него была поднята вверх, другая обращена к земле,
а между ними по дуге летали сверкающие шары. В верхнем левом углу карты
причудливые виньетки сплетались в какую-то сложную надпись.
Когда Нэнси заговорила, Генри медленно положил карту и перевел взгляд
на девушку. Их глаза встретились - обычно они встречались как два океана,
две бездонные глубины, сливавшиеся и составлявшие новый океан, - а тут
вдруг Нэнси поняла, что вместо глубин видит два пересохших озерца, словно
неведомый отлив унес из них всю влагу. Она зажмурилась, как купальщик на
пустом берегу под холодным ветром, и воскликнула:
- Генри!
Ощущение мелькнуло и исчезло; Генри уже взял следующую карту и
пристально рассматривал фигуру женщины - иерофанта. Она была изображена
сидящей на древнем троне между двумя массивными колоннами; облако дыма
мрачным покровом клубилось над митрой на голове женщины, а от ног ее
водопадами низвергались реки. Одна рука была вытянута вперед, словно
указывая потокам направление течения; другая покоилась на тяжелом открытом
фолианте с огромными застежками, лежавшем у нее на коленях. И на этой
карте в левом верхнем углу стояла та же причудливая надпись.
- Здорово! - выдохнула Нэнси, не отрываясь от карты.
- И все-таки, - спросил Ральф, - они для игры, или для чего? - Он
посмотрел через плечо Генри. -Старая Дева, надо полагать; а на первой -
Нищий-Сосед.
- Великолепная работа, правда? - сказала Сибил Кенинсби и осторожно
взяла одну из тех карт, которые ее брат назвал Старшими Арканами. Она
значилась под номером девятнадцать, называлась "Солнце" и содержала очень
простой рисунок: на ясном небе во всю ширь сияло солнце, а внизу счастливо
играли двое детей - мальчик и девочка. Сибил снова улыбнулась,