"Конни Уиллис. Пожарная охрана (Авт.сб. "Неразведанная территория")" - читать интересную книгу автора

установят камень пожарной охраны. - Идет отлив, ты, грязный...
Остальное я не расслышал, так как уже сбежал по ступенькам и прыгнул в
такси, на которое ушли почти все деньги, которые я тщательно берег, чтобы
было на что доехать до Сент-Джонс-Вуда. Когда мы выехали на Оксфорд-стрит,
зарявкали зенитки, и шофер отказался везти меня дальше. Я вылез из машины
в непроглядную тьму и понял, что не успеваю.
Взрыв. Энола распростерта на ступеньках, ведущих в метро. На ногах
туфли без носков, на теле ни раны, ни ссадины. Я пробую ее поднять. Под
кожей она как студень. И я заверну ее в шарф, который она мне подарила. Я
опоздал! Вернулся на сто лет назад для того, чтобы опоздать ее спасти.
Последние кварталы я пробежал бегом, ориентируясь на зенитную батарею в
Гайд-Парке, и скатился по ступенькам "Марбл-Арч". Женщина в кассе забрала
мой последний шиллинг за билет до станции "Собор святого Павла". Я сунул
его в карман и бросился к лестнице.
- Бегать запрещено, - сказала женщина невозмутимо. - Налево,
пожалуйста.
Правый вход был перегорожен деревянным барьером, металлические двери
закрыты и замкнуты цепью. Доску с названием станции перечеркивал косой
крест липкого пластыря, а к барьеру был прибит указатель с надписью: "Ко
всем поездам". Стрелка под ней указывала налево.
Энола не сидела на замершем эскалаторе, не примостилась она и у стены
прохода. Я дошел до ближайшей лестницы и остановился. Какая-то семья
устроилась на ней выпить чаю. Там, куда я собирался ступить, на скатерти,
вышитой по краю цветами, красовались хлеб с маслом, баночка джема,
закрытая вощеной бумагой, и чайник на газовой горелке вроде той, которую
мы с Лэнгби выудили из мусора. Я уставился на эти аксессуары мирного
чаепития, расставленные каскадом по ступенькам.
- Я... "Марбл-Арч", - сказал я. (Еще двадцать человек были убиты
обрушившимися керамическими плитками.) - Вам не следует здесь оставаться.
- А мы имеем право! - воинственно ответил мужчина. - Ты-то кто такой,
чтобы нас отсюда гнать?
Женщина, достававшая блюдца из картонки, посмотрела на меня с испугом.
Чайник свистнул.
- Это тебе нечего тут торчать! - добавил мужчина. - Проходи!
Он посторонился, и я виновато протиснулся мимо вышитой скатерти.
- Извините, - сказал я. - Мне надо найти... На платформе.
- Ты ее в жисть не отыщешь, приятель, - сказал мужчина, тыча пальцем
вниз.
Я все-таки чуть было не наступил на скатерть, спустился с последней
ступеньки, завернул за угол и оказался в аду.
Впрочем, нет, не в аду. Продавщицы, заложив за спину сложенные пальто,
прислонялись к стенам - веселые, угрюмые, сердитые, но ничуть не похожие
на проклятые души. Двое мальчишек подбрасывали шиллинг, и он скатился на
рельсы. Они перегнулись через край, обсуждая, спрыгнуть за ним или нет, и
полицейский крикнул, чтобы они отошли от края. Мимо прогрохотал поезд,
набитый пассажирами. На руку полицейского опустился комар, и он хотел его
прихлопнуть, но промахнулся. Мальчишки захохотали. А позади них и впереди
во всех направлениях под выложенными смертоносной плиткой потолками
туннелей, у входов и на лестницах теснились люди, жертвы надвигающейся
катастрофы. Сотни и сотни людей.