"Уолтер Йон Уильямс. Оголенный нерв" - читать интересную книгу автора

Христова, взору открывались куда более древние чудеса, чем в прелестных
фильмах на несовершенной целлулоидной пленке. Вот они как на ладони перед
его новыми глазами. Белоснежная церковь с лазурно-небесной росписью вокруг
входа, на кругловерхой арке красуется багряно-желтая пирамида со
всевидящим оком. Белая массивная крепость в марокканском стиле, некогда
сооруженная арабами, давно исчезнувшими в туманных глубинах истории.
Минареты и ажурные железные решетки намного пережили своих создателей, но
беспощадное время не пощадило и их. В этих древних местах блуждали духи
индейцев-отшельников с длинными волосами, спадающими до мокасин из оленьей
кожи. В запредельно далекие времена они, совершая искупительные
паломничества, брели при лунном свете к священному храму у селения Чимайо,
чтобы вознести смиренные молитвы святым или попросить милости и
заступничества у Богородицы. Видения, словно сторожевой отряд, охраняющий
этот гребень Земли под самым небосводом, преодолев мрак прошедших веков,
предстали вдруг пред зоркими глазами Ковбоя.
Он мчался на максимальной скорости, время от времени посматривая на
индикаторы приборов. Ночные полеты - его стихия. Рев двигателя эхом
отражался от скал и деревьев, в открытое окно рвался горный ветер,
напоенный запахом хвои. Мелькание за стеклом все ускорялось. Нейронные
импульсы, преобразуясь жидкокристаллическим устройством в голове Ковбоя,
передавали машине волю человека, управляя мотором, сцеплением,
направлением дрожа от напряжения колес. На спуске "мазерати" еще больше
увеличил скорость и уже внизу, подняв облако брызг, в одно мгновение
перескочил через речушку у городка Пенаско. Капельки воды, высвеченные
фарами, вспыхнули яркой радугой, как бы знаменуя конец монохромного миража
и возвращение к разноцветью реального мира.
На рассвете "мазерати" пересек границу Колорадо, а к утру его бронзовый
силуэт уже мчался по территории округа Кастер. Мягкие контуры
зеленовато-бурых гор радовали глаз, свежий ветер весело трепал ожившие
сосны и уносил прочь ночные черно-белые фантазии. В этих краях жили друзья
Ковбоя. Машина свернула на частную грунтовую дорогу, сразу же попав в поле
зрения электроники.
Дорога замысловатым серпантином поднималась к плоской вершине с
зелеными лужайками и взлетно-посадочной полосой. Еще не так давно отсюда
взмывали в небо черные "дельты", отправляясь на опасные секретные задания.
Теперь же сквозь трещины взлетной полосы проросли дикие цветы и травы. До
сих пор еще были отчетливо различимы следы разыгравшейся трагедии: однажды
пилот подбитой "дельты" совсем немного не дотянул до аэродрома и врезался
в крутой склон, пропахав глубокую борозду. О былом молчаливо
свидетельствовали израненные осины, но на самой скале рубцы сгладились,
затянувшись молодой порослью. С тех пор полевой аэродром пребывал в
запустении, лишний раз напоминая о том, о чем и так невозможно забыть.
Ковбой постоянно держал в памяти события тех дней, не давал им померкнуть,
полируя до блеска, словно новую сверкающую машину.
Одиннадцать поколений предков Ковбоя фермерствовали на юго-востоке
штата Нью-Мексико среди однообразия рыжей равнины, столь же отличающейся
от гор Сангре де Кристо, как Украина от Перу. И в каждом поколении
кто-нибудь из мужчин всякий раз, когда над Соединенными Штатами нависала
угроза, с оружием в руках шел защищать интересы страны. Но гораздо более
опасными оказались враги из соседнего Техаса. Они беззастенчиво и в