"Уолтер Йон Уильямс. Оголенный нерв" - читать интересную книгу автора

огромных количествах потребляли воду, установив мощнейшие прожорливые
насосы у самой границы штатов и варварски высасывая влагу из Нью-Мексико.
Настал час, когда вода иссякла, и замер последний насос. Лишенная жизни
земля закружилась в воздухе ржавой пылью, ветер взметнул над Нью-Мексико
песчаные бури.
Детство вспоминалось Ковбою как сплошная череда пыльных смерчей,
отравлявших его существование на ранчо у дяди. Он перебрался туда после
смерти отца, надорвавшегося в бесплодных попытках вести хозяйство на
мертвой земле. Ковбой не мог забыть унылую жизнь в обшарпанном доме, куда
порывы свирепого ветра наметали вездесущий песок. От песка нигде нельзя
было укрыться, даже солнце не могло пробиться сквозь ржавую пелену.
Фермерам пришлось отказаться от ставшего невозможным земледелия. Семья
пробовала сводить концы с концами, занимаясь скотоводством, но и это не
приносило дохода. Бывая с родными в церкви ближайшего городка, мальчик
замечал, как с каждой неделей мрачнеют лица прихожан, как сереет их кожа,
а глаза наполняются безнадежностью и отчаянием. Они безропотно возносили
Господу горькие молитвы о прощении грехов, вольных и невольных, за которые
он вверг их в это чистилище. Их враги - техасцы - уже перебрались в другие
края, а те, что остались, влачили жалкое существование в картонных
коробках или в старых машинах с облупившейся краской, стоявших вместо
колес на кирпичах. После Скальной Войны положение еще более ухудшилось.
Прихожане продолжали молиться, проклиная спиртное и карты, а аукционы по
продаже имущества разорившихся фермеров росли как грибы.
Вот тогда Доджер, немолодой уже человек, и подался в Колорадо. А
вернувшись, начал разъезжать в новеньком блестящем автомобиле. И в церковь
он уже не ходил. В свободное время Доджер предавался своему любимому
занятию - играл на мандолине в местном оркестрике. Остальные обитатели
городка по-прежнему упрямо ходили на богослужения и не любили судачить о
том, какими путями этому человеку удается зарабатывать немалые деньги.
Однажды Доджер увидел Ковбоя на родео, после чего пришел на ранчо
просить дядю, чтобы тот отпустил мальчика к нему. Он даже оплатил его
временное отсутствие. Протестировав Ковбоя на тренажере, Доджер позвонил
посреднику. Дальнейшее, по его любимому выражению, окутано мраком.
Ковбой начал летать, когда ему едва стукнуло шестнадцать. Деревенский
мальчишка в скрипучих, изодранных сапогах выделялся среди сверстников
своим высоким - под метр девяносто - ростом. А вскоре достиг совсем иных
высот, пронзая небо белым следом стремительной "дельты". Он курсировал над
Северной Америкой от одного побережья к другому, бесперебойно доставляя
"почту", как условно назывался его таинственный груз. Орбиталы и
таможенники Среднего Запада оказались своего рода техасцами - каждый
стремился урвать кусок побольше, не считаясь ни с чем и ни с кем. Когда
усилилась противовоздушная оборона, пилоты пересели на машины, и "почта"
продолжала исправно доставляться. Теперь уже по земле. Такая работа тоже
имела свои прелести, но, будь на то воля Ковбоя, он бы ни за что не
расстался с любимым небом.
Сейчас ему уже стукнуло двадцать пять. Почти старость для такой опасной
профессии - почти старость, ведь она требует мгновенной реакции, а в этом
возрасте рефлексы начинают необратимо замедляться. Ковбой презирал всякие
попытки замаскировать разъемы, вживленные в череп, через которые
информация поступала прямо в мозг, что на несколько миллисекунд ускоряло