"Алан Уилльямс. История ленивой собаки " - читать интересную книгу автора

Сэмми Райдербейт и Нет-Входа Джонс выруливали в конец взлетно-посадочной
дорожки, из-за грохота двух массивных двигателей с пропеллерами говорить
было невозможно.
Мимо двери проносились клубы дыма, вырывающиеся из двигателей. Мюррей
увидел, как промелькнули три "Ильюшина" - часть амбициозной программы помощи
русских в начале 60-х, захлебнувшейся позднее, так как не прибыли
запчасти, - их выпотрошенные каркасы лежали в высокой траве у края летного
поля. Последовало несколько сильных толчков, левый двигатель напротив двери
болезненно кашлянул, словно огромное животное, весь самолет задрожал, взвыл
и начал тяжелый бег на взлет.
Девушка спокойно и ровно сидела рядом с Мюрреем и смотрела на
болтающиеся в воздухе ботинки толкачей, сидевших выше на мешках. Мюррей уже
оправился от потрясения, которое испытал, когда увидел ее в буфете. Сначала
он стоял и с разинутым ртом пялился на нее, пока Райдербейт тратил минуты
летного времени, плотоядно пожирая ее глазами и заботливо предлагая бренди
из своей фляжки, от которого она отказалась. Теперь Мюррей пытался
разобраться, что к чему. Причина, по которой она оказалась на борту этого
самолета, довольно проста: она вообразила себя фотолюбителем, услышав вчера
в посольстве, что предстоит сложный сброс риса, и, не зная, чем заняться,
она решила отправиться на прогулку. Мюррею уже приходилось сталкиваться с
подобным типом женщин. В Юго-Восточной Азии их пруд пруди - скучающие леди
толкутся в опасных местах в полном парамилитаристском снаряжении мужчин и
избавляются от разнообразных неврозов, присутствуя там, где происходит
основное действие.
Единственное отличие Жаки от этих леди, помимо того, что она гораздо
симпатичнее большинства из них, это то, что ее муж работает в ЦРУ. А это,
если учитывать, чем был занят Мюррей, могло, мягко сказать, помешать делу.
Самолет наконец оторвался от земли и летел над городом, в сторону от
великой петляющей коричневой реки; солнце показалось над горизонтом, его
свет отражался в мозаике рисовых полей, которые напоминали осколки разбитого
зеркала. Таиландцы решили закурить, один из них протянул Жаклин Конквест
пачку сигарет "Кинг-сайз" с фильтром, но она, искусственно улыбнувшись,
отрицательно покачала головой. "Девушка, которая не пьет, не курит и не
улыбается, - подумал Мюррей. - Что же она делает?" На коленях у Жаклин
лежала массивная японская камера с объективом, как телескоп, и рукояткой,
благодаря которой напоминала миниатюрную базуку. Мюррей заметил, что она не
взяла с собой запасной одежды, а под раскрытым воротом френча была видна
лишь слегка загорелая кожа. Из двери сквозило, и воздух был уже не таким
теплым. Он отстегнул ремень безопасности и начал разворачивать сверток с
запасной рубашкой, а потом остановился, задумавшись, предлагать ли ее
девушке. Могли возникнуть сложности - шесть тайских парашютистов с
непроницаемым выражением лица внимательно наблюдали за ними. Подумав, Мюррей
предложил Жаки два номера "Бангкок Уорлд", чтобы быть услышанным, ему
пришлось кричать.
Она приняла газеты и, спокойно расстегнув френч, положила газеты
поперек плоского живота, под обильно заполненным белым шелковым лифчиком без
косточек; шесть толкачей продолжали курить и наблюдать.
Чуть позже внимание Мюррея привлекла проплывающая внизу плотина на
Намнгум. Изрезанная земля с разбросанными по ней крошечными желтыми машинами
напоминала игровую площадку ребенка. Косые солнечные лучи не освещали