"Роберт Уилсон. Немые и проклятые ("Хавьер Фалькон" #2) " - читать интересную книгу автора

считал деньги. Он вряд ли был в курсе всей финансовой деятельности компании.
- А кто мог быть в курсе дела?
- Рафаэль сам был финансовым директором своей компании.
Фалькон протянул ему блокнот. Васкес записал имя бухгалтера - Франсиско
Дорадо - и его адрес.
- Не известно ли вам о каком-нибудь назревающем скандале с участием
сеньора Веги или его компании? - спросил Фалькон.
- Постойте! Теперь я вас узнал, - вдруг перебил его сеньор Васкес и
впервые улыбнулся, показав неестественно безупречные зубы. - Фалькон. Я
сразу и не догадался... Что ж, старший инспектор... Вы до сих пор
живы-здоровы, работаете в полиции, а ведь мой клиент не пережил ничего даже
отдаленно похожего на ту трагедию, что пережили вы.
- Но я не совершал преступления, сеньор Васкес. Мне не грозило
бесчестье или позор.
- Позор, - повторил адвокат. - Вы думаете, в современном мире позор
имеет прежнюю силу?
- Все зависит от общества, в котором вы строите свою жизнь. От того,
насколько для вас важно его мнение, - сказал Фалькон. - Кстати, завещание
сеньора Веги хранится у вас?
- Да.
- Кто, кроме сына, ближайший наследник?
- Как я сказал, у него нет семьи.
- А у жены?
- У нее сестра в Мадриде. Родители живут здесь, в Севилье.
- Нам нужен кто-нибудь, чтобы опознать тела.
В дверях появился Перес.
- Вынули записку из руки сеньора Веги, - сказал он.
Они вернулись на кухню, протиснулись мимо криминалистов, которые
толпились в коридоре со своими чемоданчиками и ждали, пока их пустят на
место преступления.
Записка уже лежала в пластиковом пакете для улик. Кальдерон подал ее
инспектору, подняв брови. Фалькон и Васкес нахмурились, прочитав текст, и не
только потому, что двенадцать слов были написаны на английском.
"...растворены в воздухе, которым вы дышите с одиннадцатого сентября и
до скончания..."

2
Среда, 24 июля 2002 года

- Вы понимаете, что означает эта фраза? - спросил Кальдерон.
- Совершенно не понимаю, - ответил Васкес.
- Почерк кажется вам обычным?
- Определенно это почерк сеньора Веги... все, что я могу сказать.
- Он ничем не отличается от его обычного почерка?
- Я не эксперт, господа, - замотал головой Васкес. - Мне кажется, когда
он это писал, рука его не дрожала, но почерк выглядит скорее тщательным, чем
беглым.
- Я бы не назвал это предсмертной запиской, - заявил Фалькон.
- А как бы вы это назвали, инспектор? - спросил Васкес.
- Загадкой. Это требует расследования.