"Колин Уилсон. Мастерство романа" - читать интересную книгу автора

той точки зрения, что является для нас примером проблемы, которую можно
решить не только с помощью написания романов.
Рассмотрим проблему другого рода. В одном из ранних романов Генри
Джеймса "Родрик Хадсон" рассказывается о молодом и талантливом скульпторе,
который слишком беден, чтобы продолжить свою художественную карьеру. Молодой
и преуспевающий житель Новой Англии по имени Роулэнд Маллет однажды наносит
визит в дом своей кузины, где видит одну из статуэток Хадсона. Она настолько
впечатляет его, что он предлагает Хадсону вернуться в Рим и со своей стороны
оплатить ему учебу и снабдить денежным содержанием, с тем чтобы он смог
осуществить свое художественное призвание. Внезапно Родрик Хадсон получает
свободу в осуществлении тех недюжинных творческих способностей, которые он
чувствует в себе, и он убежден, что жизнь способна предложить бесконечное
число возможностей для того, кто наделен воображением и гениальностью.
Вопрос, который ставит перед собой Джеймс, является одновременно личным
и сверхличным. Он "идентифицирует" себя с Родриком Хадсоном и спрашивает,
как такая личность способна пройти путь самореализации. Но, отталкиваясь от
этого, он одновременно ставит вопрос о своих собственных возможностях в этой
жизни. Ведь Джеймс находился примерно в том же привилегированном положении,
что и его персонаж Роулэнд Маллет; он был достаточно богат для того, чтобы
отправиться в Европу и вести там такой образ жизни, который желал. Он был
молод, впечатлителен, умен. Что ему оставалось делать в своей жизни? Или,
выражаясь языком его собственного романа, какие возможности можно было бы
извлечь для себя используя благородство Маллета?
Подобно Прусту, Джеймс так и не сумел решить свою проблему. Образно
выражаясь, книга не доживает до своего первоначального предназначения. Она
начинается с успеха, но жизнь впоследствии ставит на нем крест. Молодая
красавица вскружила Родрику голову, он забрасывает свои занятия, чем
разочаровывает покровителя, и сбрасывается со скалы. Все выглядит вполне
логичным; здесь нет нелепых ситуаций; лишь жизнь ставит свои пределы - порой
почти безжалостные. Где же те былые возможности, что с ними сталось?
Ответ любопытен. Можно увидеть, с каким наслаждением Джеймс дает его на
страницах своих ранних произведений; литература обладает свойствами сладкой
мечты. Это чувство должно быть знакомо каждому, кто когда-либо писал - или
же пробовал писать - романы. Это ощущение свободы, похожее на то, как если
бы вы купались в теплом море. Но свободы все еще не полной. Подобно морю,
эта стихия подвластна собственным законам, и если вам захочется нырнуть в
нее или перевернуться на спину, то будьте осторожны. Больше всего свобода
охватывает вас в самом начале; но затем, продолжая, вы начинаете осознавать
ее правила и законы. (И в этом заключается причина того, что многие новички
теряют самих себя и сдаются; опытный же писатель, чувствуя подвох, скрепит
зубами и начинает все заново).
Если быть точным, именно это происходит, когда, создавая характер и
погружая его в определенную ситуацию, вы ограничиваете его возможности.
Родрик Хадсон с равным успехом мог бы создать новый Собор Св. Петра, вызвать
кого-либо на дуэль, переплыть Тибр. Но он никогда не смог бы никого
изнасиловать или совершить поджог или убийство, поскольку Джеймс не вложил в
него подобные качества характера. Что же касается Роулэнда Маллета, то
трудно себе представить, чтобы он был готов выступить в роли кого угодно,
лишь терпеливо дожидаясь своего очередного выхода на сцену; все его
возможности раз и навсегда определены первой же страницей романа. Роман