"Роберт Уилсон. Компания чужаков" - читать интересную книгу автора

заботам других людей. Он вышел на мороз, на холодную, окаменевшую землю,
направил дуло не в висок, а в сердце - сердце подвело его - и выстрелил
дважды. Тело осталось лежать там, у берега озера, оно совсем окоченело, пока
его нашли: в эту пору года, с ранними пронизывающими вечерами, случайных
прохожих возле озера не бывает. В ту ночь, когда он не вернулся домой, фрау
Фосс как будто слегка помешалась. Ненадолго заснула, а утром увидела, что
весь садовый инвентарь сложен в кухне. Когда она успела его принести, зачем?
Она очнулась, пульс ее сына бился о ее пульс.
- Письма лежат на его столе, - завершила она рассказ. - Одно для тебя.
Прочти его, потом еще поговорим. Подбрось угля в камин. Конечно, уголь нынче
дорог, но я так замерзла сегодня! Бывают такие дни, прямо до костей
пробирает.
Карл послушно добавил угля и подержал ладони перед огнем, согревая их.
Он пошел в кабинет, и шаги офицерских сапог громко отдавались на деревянном
полу коридора, как, бывало, отдавались шаги отца, так что они с Юлиусом со
второго этажа дома могли следить за его перемещениями. С каждым годом все
громче - отец набирал вес.
Он взял со стола письмо и опустился в кожаное кресло у окна, сквозь
которое еще сочился бледный предвечерний свет.

Берлин-Шлахтензее
14 января 1943 года

Дорогой Карл,
мое решение подводит итог целому ряду событий моей жизни. Это
решение обусловлено моим пониманием этих событий, и ты тут непричастен. Я
знаю, ты сделал все возможное, чтобы вытащить Юлиуса из окружения, а он, как
всегда, так небрежно и просто писал нам о своей болезни, что мы даже не
догадывались, насколько близка смерть. И твоя мама тоже ничем не провинилась
передо мной. Она очень устала, а в последние два года жизнь со мной стала
еще труднее, чем была раньше.
Эти два года я прожил в глухом отчаянии, и не только потому, что
внезапно и несправедливо оборвалась моя карьера, но и потому, что бессилен
предотвратить те страшные последствия, которые, боюсь, обрушатся на Германию
из-за этой агрессии, приобретшей в последние три года безумный размах.
Пойми меня правильно. Как ты знаешь, я поначалу принял Гитлера с
энтузиазмом. Он вернул немцам веру в себя, которую мы утратили после первой,
проигранной войны. Я сам уговорил Юлиуса вступить не только в армию, но и в
партию. Как и все мы, я многого ждал, на многое надеялся. Но "приказ о
комиссарах", внедрению которого я противился изо всех сил, стал последней
каплей. В Германии произошли определенные события и будут еще происходить и
в Германии, и во всей Европе, до тех пор пока власть принадлежит
национал-социалистам. Ты знаешь, о каких событиях я говорю. Творятся ужасные
вещи. Настолько ужасные, что в них почти невозможно поверить. Я пытался
воспротивиться "приказу о комиссарах", потому что он вовлекал армию в эти
действия - не военные, а политические, темные, бесчеловечные. Я пытался
воспротивиться, потерпел поражение и сполна уплатил цену - малую цену по
сравнению с проклятием и осуждением, которые ожидают германскую армию,
замаранную участием в этих злодействах. Если мы проиграем вторую войну, а к
тому, видно, идет дело, учитывая, как мы растянули свои силы по стольким