"Dark Window. Сказ о том, как появилась нелинейная геометрия" - читать интересную книгу автора

России катался с ревизиями то. В Киеве вот бывал, в Екатеринбурге, в
Ярославле. Сей момент из Перми прибыл. Ходит, тыкает пальцем всюду, штукатурку
проверяет. Аж Никанор Феоктистыч на него смотреть забоялся. А уж помельче кто,
те сразу за книги попрятались. Одни буковки золотые на виду. "Николай
Лобачевский."
Заинтересовался проверяющий. Как так, сколь ни ездил, а книжицы сей нигде
не наблюдал. Пока из Киева в Ярославль добирался, наука, глянь, как широко
шагнула. Испугался. Покрылся испариной. Это ведь при таких делах не в
заграничный Мюнхен пошлют, а на пенсию. Сиди тогда дома, пялься в четыре
стены, да рогалики черствы покусывай. Не очень то на пенсию разгуляешься. "Кто
это таков, Лобачевский?" - спрашивает. Все от ужаса кулаками рты позажимали.
Только Никанор Феоктистыч осмелился. "Это, - говорит, - наше светило. Гений.
Просвещенья дух!"
Дух так дух. С духами спорить не с руки. Так и побежал проверяющий в
лавчонку книжную, куда Коля только что приволок отпечатанный дополнительный
тираж. И купил проверяющий всю партию, и увез ее в столицу, чтобы подивились
там на труды Колины, приняли, так сказать, к сведению.
А через месяц другой и в столице, и в Мюнхене заграничном звучали с
высоких трибун мысли свежие, необычные. "Доколе, - взывал магистр геометрии, -
будем жить по Эвклидовски. Да вы подумайте, кто был такой этот Эвклид.
Всего-навсего, какой-то древний грек. Да может древние греки вымерли лишь
потому, что пользовались Эвклидовой геометрией. Неактуальна она сейчас, скажу
я вам, господа, мистеры, херры и синьорины. Не каждая геометрия годится для
широких российских просторов. Нам жизненно необходима такая геометрия, чтобы
включала в себя все мысли и чаяния любого из россиян, начиная с безропотных
крестьянок и заканчивая членами императорской семьи. Чтобы она, так сказать,
учитывала особенные российские условия. На древних греках, господа-херры,
далеко не уедешь.
С тех пор забросил Коля кабаки. Не было более нужды в картишки играть.
Занялся Коля наукой и пристрастился свою геометрию дописывать. А его друг тоже
не ленился, да не забывал ее допечатывать с предисловием "Издание самое
наиспоследнейшее, дополненное и переработанное". Так вот и явилась в свет
новая геометрия. И старую пришлось пересмотреть, Коля настоял. С тех пор стало
принято считать, что параллельные прямые все же сходятся. Хоть в
бесконечности, но сходятся. Не пересекаются (об этом слезно учитель Колин
умолял), а так, касаются друг друга легонько. Мол, кто не верит, пущай
доберется до бесконечности, да сам убедится. И чтобы сохранить память об дне
том знаменательном, да о линиях параллельных, назвал Коля свой труд
"Геометрией Нелинейной".


Январь 1998 г.