"Dark Window. К последней полуночи (повесть о настоящем Деде Морозе)" - читать интересную книгу автора

Мороза. Потому что Дед Мороз приходит из сказки, значит, ему говорят
совсем иные слова.
- Тогда угости Дедушку Мороза, - предложила мама Ванечки, желая сгладить
возникшую с ее точки зрения неловкость.
На это малыш с готовностью согласился, мигом унесся из коридора, тут же
вернулся, притащив угощение. На долю Дедушки Мороза досталось два ореха и
огромное красное яблоко. Малыш был доволен. А уж как был доволен Дедушка
Мороз!
Пора было уходить. Я осторожно отступил в полумрак подъезда.
- Завтра Дедушка Мороз принесет тебе настоящий подарок, - пообещала
Ванечке мама.
Ванечка взглянул на меня. Взглянул уже по-особому. Ну как, Дедушка Мороз,
точно будет подарок, не подведешь?
Я незамедлительно кивнул. Дверь закрылась, заметно приглушив музыку и
запах пирогов.
- Видала, - предъявил я добычу Снегурочке. - И это еще только самое
начало. Так что праздничный стол обеспечим себе без проблем.
Снегурочка хмыкнула, но доля недоверия в его голосе заметно поубавилась.


4.


Ода теплым подъездам.
О, лучи света в темном царстве, Гольфстримы среди Ледовитого океана,
улыбки судьбы, вихрящиеся в вереницах обломов. Не воспеть вас, значит, не
воздать должное добрым силам, которые создали это чудо во благо нам. Не
сказать трогательную речь неизвестным героям, которые умудряются сохранить
вас в эти холодные времена.
Тьма, мороз - минус тридцать и путь, кажущийся нескончаемым. Думается
только о тепле. А все неласковые слова достаются тем, кто сказал, что
валенки и гардероб солидного человека - понятия несовместимые.
"Каждому хочется малость погреться..."
Метет поземка. Вспоминается Белое Безмолвие и Путь на Юкон. Чем больше
шагов пройдено, тем меньше героического в мыслях. Сознание мечется, силясь
принять выбор. Одну секунду чувствуешь себя немцем под Сталинградом. В
следующую - медведем, по недоразумению не впавшим в спячку и теперь
рыскающим в поисках подходящего лежбища. Еще через три секунды подходящим
кажется ближайший сугроб. Ветер дует все злее. Ноги бредут сами по себе.
Они уже не чувствуются. Движение заметно лишь по проплывающим мимо окнам и
покачивающимся домам.
Но на дома смотреть желания нет. В поле зрения вечно оказываются одни
лишь уродливые заплаты, гордо именуемые дверями. Одна лишь мысль о
прикосновении к вашей промерзшей глади заставляет поверить, что адская
сковорода - это и есть райское блаженство. Но речь сейчас не о вас. Хвалу
вам я пропою после. Сейчас мои слова о том, что прячется за вами.
Холод пробирается все глубже. Мысли текут ленивее. Мозг медленно
засыпает. Мир странно наклоняется, и ты обнаруживаешь, что нелепо
размахиваешь руками. Ты еще успеваешь догадаться, что ноги, которые
напрочь не чувствуются, заплетаться друг о друга отнюдь не разучились. А