"Линда Уинстед Джонс. Рейнтри: Призраки" - читать интересную книгу автора

легкой волной спускались далеко ниже шеи. Как бы консервативно он ни
одевался, не обратить на него внимания было невозможно.
На нем была дорогая одежда, которую он не смог бы купить на зарплату
полицейского, если только не жил весь прошлый год на макаронах с сыром.
Темно-серый костюм сидел на фигуре идеально, без единой мятой складки.
Ботинки тоже выглядели дорогими, сделанными из качественной кожи. Он носил
аккуратно подстриженные усы и эспаньолку, очень стильную, очень элегантную.
Если бы не оружие и значок, никто не принял бы Рейнтри за полицейского.
Она шагнула в комнату, не вняв шепоту полицейского, который посоветовал
ей этого не делать. Рейнтри вскинул голову.
- Я же сказал... - Он не закончил предложение и уставился на нее
напряженными зелеными глазами, в которых светились ум и удивление, и Хоуп
получила первую возможность действительно хорошо рассмотреть его лицо. Такие
скулы и ресницы, как у этого мужчины, нужно запретить законом, как и способ,
которым он впился в нее своими прищуренными глазами...
Лампочка в светильнике позади него взорвалась.
- Извините, - пробормотал он, будто на самом деле был виновен в
случившемся. - Я еще не готов передать место преступления. Дайте мне
несколько минут, и я освобожу его для вас. - Своим тоном он выпроваживал ее
вон, и это раздражало.
- Я не криминалист, - ответила Хоуп, сделав осторожный шаг вперед.
Он снова поднял голову и пронзил ее взглядом, на сей раз не таким
вежливым.
- Тогда выйдите.
Хоуп покачала головой. В обычной ситуации она подошла бы поближе и
протянула руку, чтобы поприветствовать напарника, но на Рейнтри были белые
перчатки, поэтому она оставила руки при себе. Твердому деловому рукопожатию,
которое она предлагала коллегам-мужчинам придется подождать.
- Я детектив Хоуп Мэлори, - сказала она. - Ваш новый напарник.
Не колеблясь, он уверенно заявил:
- Мой напарник ушел в отставку пять месяцев назад, и я не нуждаюсь в
другом. Ни к чему не прикасайтесь, когда будете выходить.
Отправив ее в отставку, Рейнтри вновь сосредоточился на лежащем на полу
теле, даже несмотря на то, что теперь ему стало сложнее изучать его. Верхний
свет был тусклым, но Хоуп предположила, что над самим местом преступления
освещения достаточно. Она старалась не смотреть на тело, но поскольку
продолжала стоять на месте, все-таки заставила себя взглянуть на
развернувшуюся перед ней сцену. Сначала ее внимание привлекли волосы. Как и
у женщины в холле, волосы жертвы были выкрашены в белокурые и ярко-розовые
пряди. Она была одета в затасканные синие джинсы и некогда белую футболку с
рекламой местного музыкального фестиваля. На одном ухе девушка носила четыре
золотых сережки и одну на другом, на стройных пальцах Хоуп насчитала пять
золотых и серебряных колец. На девяти оставшихся. Желудок Хоуп взбунтовался.
Один палец был отрезан, а на голове жертвы зияла ужасная кровавая рана, как
будто кто-то оскальпировал ее.
Тот же, кто нанес надсечки на горло.
Хоуп глубоко вздохнула, восстанавливая самообладание, и тут же
сообразила, что это не слишком удачная идея. Смерть не была приятной, и
пахла она соответственно. Разумеется, ей уже приходилось видеть трупы. Но в
отличие от этого, они были целые, неискалеченные. Глядя на это, невозможно