"Элисон Уир. Трон и плаха леди Джейн " - читать интересную книгу автора

вспоминать, как оказалась здесь. И в этом мучительном наваждении я слышу
голоса, наперебой взывающие ко мне.
Они все мне знакомы. Все они сыграли роль в моей судьбе.

Фрэнсис Брэндон, маркиза Дорсетская


Брэдгейт-холл, Лестершир, октябрь 1537 года

Роды начинаются у меня во время прогулки в парке. Внезапно из моего
чрева изливается поток жидкости, и пока камеристка бежит за полотенцами и
помощью, тупая боль из поясницы смещается под ложечку. Вскоре все они -
повитухи и фрейлины - окружают меня, проводят сквозь огромные ворота дворца,
ведут наверх по дубовой лестнице, снимают с меня мои изысканные одежды и
облачают в просторную родильную сорочку, искусно вышитую на запястьях и
горловине. Потом меня укладывают в постель и суют к губам кубок сладкого
вина. Вина не хочется, но я отпиваю немного, чтобы угодить им. Две мои
старшие фрейлины садятся рядом, мои сплетницы, они должны скоротать со мной
тяжкие часы родов, развлекая болтовней. Их задача входит веселить меня и
подбадривать мой дух, по мере того как боли станут усиливаться.
И они усиливаются. И часа не проходит, как тупая боль, сопровождающая
каждую схватку, становится острой, точно от удара ножом, подлого и
безжалостного. И все же я могу это терпеть. В моих жилах кровь королей, что
придает мне сил лежать тихо, подавляя рвущиеся наружу крики. Вскоре, даст
Бог, я возьму в руки своего сына. Моего сына, который не умрет так рано, как
те две крохи, что лежат под плитами приходской церкви. Они умерли, не начав
даже садиться или ползать. Я не отношу себя к сентиментальным натурам,
наоборот, я знаю, что многие считают меня чересчур сильной и волевой для
женщины - мегера, как назвал меня однажды мой муж, во время одной из наших
бесчисленных ссор. Но в самой глубине моего сердца таится местечко для этих
двух крошек, которых я потеряла.
Совершенно естественно, что третья беременность часто заставляла меня
тревожиться, проверяя, зажили ли былые раны или еще ноют. Знаю, что мне
следует запретить себе подобные слабости. Я - племянница короля Генриха.*
Моя мать была принцессой Англии и королевой Франции. Я должна выносить боль
этой потери так же, как и мои роды, - с королевским достоинством, отвергая
нездоровые страхи, которые, как уверяют повитухи, могут нанести вред ребенку
у меня в чреве. Нужно стараться думать о хорошем, а я существо по-настоящему
жизнерадостное. На этот раз, я чувствую нутром, Господь даст нам сына и
наследника, которого мы так отчаянно желаем.
______________
* Речь идет о короле Генрихе VIII (1491-1547) - Здесь и далее прим.
ред.

Проходит еще один час. Промежутки между схватками становятся короче, но
боль пока терпима.
- Кричите, если нужно, миледи, - уговаривает повитуха, в то время как
ее помощницы суетятся вокруг со свечами и тазами с водой.
Мне хочется, чтобы они все ушли и оставили меня в покое. Мне хочется,
чтобы они впустили хоть немного свежего воздуха в эту зловонную душную