"Филлис Уитни. Слезинка на щеке" - читать интересную книгу автора

перенесенного недуга, а точнее - как бы он не счел ее ненормальной. Доркас
решительно поднялась.

"Так-то лучше", - похвалил он. Жестом, лишенным всякого самодовольства,
он поднес к ее лицу руку и осторожно смахнул пальцем последнюю слезинку.

"Вы самая настоящая газель. У вас такой испуганный вид. Я почувствовал
это с самого начала. Но здесь вам нечего бояться, здесь вам ничто не
угрожает".

Доркас смотрела на него, не отводя глаз. Между ними установился
контакт. Доркас замерла. Уже очень давно никто так не прикасался к ней.

Джонни первым нарушил молчание, он не отпрянул, увидев выражение ее
лица, а просто взял ее под руку и повел за собой, не говоря ни слова, словно
тоже боялся ненароком загасить крохотный огонек проснувшегося доверия.

Он взглянул на влажный след, оставленный слезинкой на пальце и
усмехнулся: "Вы напомнили мне скульптуру, которую называют "плачущий
мальчик". У него по мраморной щеке тянется одинокая слеза. Мы увидим ее в
музее на Родосе".

Она хорошо помнила репродукцию этой скульптуры, которую часто
разглядывала ребенком, и Джонни, сам того не зная, порадовал ее.

Они вышли на воздух и двинулись к лестнице, ведущей на Акрополь. Бет
прильнула к руке матери, все еще испуганная.

"Фернанда говорила, что вы недавно потеряли мужа, - сказал Джонни
будничным голосом. - Представляю, каково вам приехать сюда без него".

Это прозвучало так, словно он хотел сказать: "Я понимаю, как вам
одиноко, вашу потребность ощутить рядом дружескую руку".

Конечно, он ничего не понял, и ничего нельзя было объяснить. Не могла
же она признаться, что со смертью мужа смогла, наконец, вздохнуть спокойно.
Ей хотелось подружиться с Джонни. А ложь, как известно, не приведет ни к
чему хорошему. Доркас решилась сделать шаг к правде.

"Брандт - моя девичья фамилия. Это фамилия моего отца. После смерти
мужа я взяла ее вновь. По мужу я Никкарис. Он был наполовину грек".

По взгляду, который метнул на нее Джонни, она поняла, что тот ошарашен.
Значит, Фернанда не все ему успела рассказать. Или не захотела?

"Никкарис? - переспросил Джонни. - Я знал одного человека по имени
Никкарис. Джино Никкарис".

Это неприятно кольнуло Доркас. "Так звали моего мужа", - сказала она
как можно спокойнее.