"Александр Владимиров. Таинственное послание ("Проклятое зачатие" #2)" - читать интересную книгу автора

Ответ Августина был отрицательным, при этом монах словно ненароком
отвел от приора глаза. "Вспомни, брат", - мягко настаивал отец Леонард, но
тот лишь качал головой.
- Простите, брат Августин, - вступил в разговор Луиджи, - как
получилось, что брат Бенедикт обнаружил ту старинную рукопись? Как я понял,
вы заведуете библиотекой.
Монах перевел взгляд на настоятеля, точно просил разрешение ответить
мирскому человеку. И, получив это разрешение, тихонько заметил:
- Я больше занимаюсь хозяйственными вопросами. Есть у нас старинные
фолианты, есть рукописи. Моя задача, чтобы все они остались в целости и
сохранности. А что в них?.. У меня просто не остается времени на прочтение.
Монах переминался с ноги на ногу, вертел головой, всем своим видом
показывая, что ничего не знает, да и знать не желает.
- Хорошо, брат, ступай, - промолвил приор.
Когда отец Августин ушел, в кабинете настоятеля воцарилась небольшая
пауза, отец Леонард о чем-то размышлял, а Гольдони не считал нужным первым
вступать в разговор. Наконец, приор извинился перед гостем за то, что
заставил его немного поскучать и признался:
- Не знаю, насколько вы правы в своих предположениях, но... я приглашу
всех наших братьев и переговорю с ними. Я сделаю это незамедлительно... Если
не против, я вам позвоню и сообщу о результатах разговора.
- Конечно! - воскликнул Луиджи. - Благодарю, отец Леонард.
- Я очень уважаю вашего отца. Надеюсь, вы используете мои сведения на
благое дело.
...Приор позвонил Луиджи когда было уже за полночь. Извинившись за
поздний звонок, он рассказал, что никого в свою тайну отец Бенедикт не
посвящал. Гольдони это не удивило, шестое чувство подсказывало ему: все
именно так и будет...
Луиджи пробовал уснуть, но не мог; ночь не принесла успокоения,
наоборот, мысли, точно рой злых пчел, жалили и жалили! Гольдони попробовал
воссоздать картину произошедшего, соединить отдельные событийные ручейки в
единую реку, по которой он мог бы приплыть хоть к какому-нибудь берегу...
Итак, есть жертва - выдающийся ученый, порядочный, добрый человек, вряд ли
замешанный в каких-либо "темных делах". Есть предполагаемый убийца Сильвио с
множеством улик против него; убийца в виновности коего сомневаются даже те,
кто его открыто не любит. Есть неотработанная полицией версия об ограблении
профессора и краже из его дома ценных вещей. Есть странная красная шкатулка
с каким-то историческим материалом, которую приносят Лукашу Валентино за
несколько часов до трагедии и которая потом исчезает. Более чем странно! И
брат профессора, ознакомившись с материалами шкатулки, погибает "нелепым
образом". Несчастный случай? А если нет?..
Рукопись трибуна Деция... Что в ней такого особенного?
Луиджи поднялся, зажег свет, достал историческую энциклопедию.
Однако фамилии "Деций" там не обнаружил. Тогда он включил компьютер,
просмотрел все возможные файлы. Наконец ему удалось отыскать крохотную
информацию: "Деций Катон - трибун Рима времен Дидия Юлиана, правившего в 193
г. от Р.Х.". Но это Луиджи и так уже знал.
"Интересно, существует ли еще экземпляры рукописи?".
Гольдони сам не мог понять: почему он постоянно возвращается к
загадочному манускрипту Деция? Однако, ОЩУЩАЛ его связь с убийством в доме