"Ивлин Во. Испытание Гилберта Пинфолда" - читать интересную книгу автора

тяжеловесный произвол фантазии украшали накладной металл и мозаика и
несколько панно, в угарной юности расписанных вполне безумным художником,
позднее президентом Королевской Академии. Лучшей добычи мистеру Пинфолду
нельзя было пожелать. Он поспешил в Лондон, исследовал, заходясь от
восторга, изделие, распорядился о доставке и стал нетерпеливо считать дни.
Через две недели вещь прибыла в Личпол, была внесена наверх и поставлена на
место, подготовленное заранее. И тут мистер Пинфолд с ужасом обнаружил
отсутствие главнейшей части. Где горделиво выступающий, радующий глаз
медный кран, апофеоз всей конструкции? Вместо него торчал какой-то сосок.
Мистер Пинфолд потерял голову от горя. Рабочие божились, что приняли груз в
таком состоянии. Мистер Пинфолд послал их обыскать фургон. Поиски ничего не
дали. На расписке в получении мистер Пинфолд написал "некомплект" и
немедленно направил в фирму подробный рисунок утраченной детали и
распоряжение со всей строгостью обыскать склад, где умывальник содержался
en route 4. Завязалась оживленная переписка, грузчики отрицали свою вину.
Как ни стеснялся мистер Пинфолд вовлекать в спор о подарке самого дарителя,
пришлось обратиться к Джеймсу Лансу за подтверждением. Джеймс Ланс ответил:
такого крана, как его описывает мистер Пинфолд, никогда не существовало.
- Последнее время ты иногда просто заговариваешься, - сказала миссис
Пинфолд, когда муж показал ей это письмо, - и у тебя очень странный цвет
лица. Либо ты много пьешь, либо оглушаешь себя лекарствами, либо то и
другое вместе.
- Не удивлюсь, если ты права, - сказал мистер Пинфолд. - Наверное,
надо будет сбавить шаг после Рождества...
В детские каникулы мистер Пинфолд как никогда нуждался в ночном
беспамятстве и разогретом состоянии в течение дня. Тяжелее всего давались
рождественские каникулы. В течение этой страшной недели он особенно налегал
на вино и наркотики и его воспаленное лицо могло потягаться с глянцевым
румянцем открыточных сквайров, наводнивших весь дом. Поймав как-то в
зеркале свое багровое отражение, увенчанное бумажной короной, он ужаснулся
увиденному.
- Я должен уехать, - сказал потом мистер Пинфолд жене. - Уехать
куда-нибудь к солнцу и кончить книгу.
- Надо бы и мне с тобой поехать. Но когда управиться и образить землю
после Хилла? Знаешь, я за тебя волнуюсь. За тобой нужен присмотр.
- Со мной все наладится. Один я лучше работаю. Совсем похолодало.
Мистер Пинфолд коротал дни в библиотеке, скорчившись перед камином.
Выбираясь в ледяные коридоры, полуокоченевший, он дрожал и спотыкался;
снаружи под невидимым солнцем металлически стыл пейзаж - свинцовый,
железный, стальной. И только вечерами мистер Пинфолд с грехом пополам
веселел, играя с семейством в шарады или "руки на стол" 5, дурачась на
потеху младшим и на забаву старшим детям, пока те, счастливые, не
разбредутся в порядке старшинства по своим комнатам а он останется наедине
со своей темнотой и тишиной.
Но кончились и каникулы. Монахи и монашенкм получили деньги на
обратную дорогу, и Личпол утих если не считать редких набегов из детской. И
едва мистер Пинфолд, что называется, собрался с силам для решительного
переустройства своей жизни, как его сразил невиданный приступ знакомой
хвори. Ломило во всех суставах, особенно же в ступнях, лодыжка и коленях.
Снова доктор Дрейк посоветовал теплый климат и прописал пилюли, рекомендуя