"Марина Вольская. Четыре с половиной холостяка " - читать интересную книгу автора

- Почему в лисьих?
- Рыжих потому что. Цвета драной голодной лисы.
- А я на нем... если хочешь знать... проверяю выкладки статьи "Легкий
флирт - дело нелегкое!".
- Нашла на ком! Такого стоит только пальцем поманить.
- Ошибаешься, подруга. Этот "клошар" - убежденный холостяк и женщин на
дух не переносит. Если уж на него подействует, значит... ну... ты
понимаешь...
- Ладно, - махнула рукой Альбинка. - Проверяй, на ком хочешь, только
газету отдай.
- Тебе-то зачем? Ты со своим Дюбаревым все пункты инструкции уже
отработала в законном браке.
- Не мне... Понимаешь, Сонечка влюбилась. У них там, в училище, есть
один мальчик... Он на Сонечку не обращает никакого внимания, а она ночами
плачет...
- Альбинка! Сонечке всего семнадцать лет! Пусть поплачет! Будет, что в
старости вспоминать! Неужели тебе хочется, чтобы она, как ты, вляпалась в
замужество практически в детстве?
- Что? Так сильно действует? - Альбинка с испугом посмотрела на листки
газетки "Будни тяжелого машиностроения".
- Ты же видела этого "клошара"... Готов на все! - бодро соврала я,
чтобы эта ненормальная мамаша не перекрыла дочке святые слезы первой
несчастной любви.
На том мы с Альбинкой и расстались, потому что подошел ее автобус.
Я ехала домой в маршрутке и размышляла о Беспрозванных. Неужели он
производит на посторонних такое тяжелое впечатление? Видимо, Валерий
Георгиевич мне как-то примелькался в своих... лисьих штанах. Вот вам и
благородная терракота... И все-таки штаны штанами, а смородиновых глаз у
него никто не отнимет!
И... опять же... он в два счета внес изменения в чертеж опротивевшего
мне ротора, который наконец покинул поле моего монитора. Я только не очень
поняла, обрадовалась Юлия, что чертеж наконец созрел, или огорчилась, что у
одного компьютера подозрительно долго копошились целых два сотрудника. Но
какое мне до этого дело! И вообще: дотянуть этого "клошара" до себя - в этом
что-то такое есть...
Я в возбуждении даже поерзала на сиденье маршрутки, чем привела в
негодование рядом сидящего дедка с негабаритной тарой на коленях. Но что мне
его тара, когда передо мной открывались чудовищные горизонты и радужные
перспективы! Это же просто Бернард Шоу "Пигмалион" наоборот. Я - профессор
Хиггинс, Альбинка - полковник Пикеринг, Валерий Георгиевич Беспрозванных -
неотесанная цветочница Элиза Дулиттл. А Слон, пожалуй, сойдет за Фредди. Или
нет! Для Фредди Никифоров слишком умен. Пусть Фредди будет Славик Федоров!
Я представляла, как отучаю Беспрозванных бухтеть и прихлебывать на все
бюро кофе, как мы стрижем ему волосы в модном салоне "Витязь" и покупаем
красивую дорогую одежду. И обязательно рубашку с запонками. До чего же мне
нравятся запонки! Зря их сейчас почти не носят! Особенно детально я
представила себе сабантуйчик нашего паршивого технического бюро, который
теперь велено называть корпоративной вечеринкой. Мы приходим туда рука об
руку с Беспрозванных. Я в маленьком черном платье и на шпильках, Валерий
Георгиевич - в темном костюме-тройке и в светлой рубашке с запонками и с