"Ричард Райт. Утренняя звезда" - читать интересную книгу автора

- Сейчас, - сказал он.
Он не двигался с места. Она опять принялась гладить. Скоро она
услышала, как он начал есть. Потом нож перестал звякать о тарелку, и она
поняла, что он кончил ужинать. Было уже почти двенадцать. Она даст ему
отдохнуть еще немножко, а потом скажет. Пожалуй, до часа. Он так устал...
Она выгладила все, убрала доску, сложила белье в шкаф. Она налила себе
чашку кофе, придвинула стул, села и стала пить.
- Ты почти обсох, - сказала она, не глядя на сына.
- Да, - сказал он, живо повертываясь к ней.
По тону ее голоса он понял, что это только начало. Она допила чашку и
подождала еще немного.
- Ева была здесь.
- Да?
- Ушла с час назад.
- Что она говорит?
- Говорит, что к старику Лему приходил сегодня шериф.
- Насчет собрания?
- Да.
Он пристально глядел на раскаленные угли, которые просвечивали сквозь
щели в плите, и нервно теребил волосы. Она знала, что он думает о том,
откуда мог узнать шериф. В молчании он спрашивал ее без слов, и она без
слов отвечала ему. Джонни-Бой слишком доверчив. Он хочет, чтобы партия
росла, и принимает людей, еще не узнав их как следует. Нельзя же доверять
такое дело любому белому...
- Знаешь, Джонни-Бой, ты принял много белых за последнее время...
- Ах, мать!
- Джонни-Бой...
- Пожалуйста, мать, не говори об этом со мной.
- А не мешало бы и послушать, ты еще молод, сынок.
- Я знаю, что ты скажешь, мать. И ты ошибаешься. Нельзя принимать
только тех людей, которых мы давно знаем и к которым хорошо относимся.
Если мы будем рассуждать по-твоему, то в партии никого не останется. Если
кто уверяет, что он на нашей стороне, мы его принимаем. Мы не настолько
сильны, чтобы долго выбирать.
Он порывисто встал, засунул руки в карманы и повернулся к окну; она
смотрела ему в спину, оба долго молчали. Она знала, что он глубоко верит в
свое дело. Он всегда говорил, что черные не могут одни бороться против
богачей, человек не может бороться в одиночку, когда все против него. Но
он так глубоко верит, что эта вера делает его слепым, думала она. Они не
раз спорили об этом прежде; она всегда терпела поражение. Она покачала
головой. Бедный мальчик, он не понимает...
- Только это не кто-нибудь из наших, Джонни-Бой, - сказала она.
- Почему ты так думаешь? - спросил он. Голос звучал тихо, в нем
слышалось раздражение. Он все еще стоял лицом к окну, и время от времени
желтое лезвие света падало на его резко очерченный черный профиль.
- Потому что я их знаю, - сказала она.
- Кто угодно мог сказать.
- Только не наши, - повторила она.
Он отмахнулся быстрым пренебрежительным жестом.
- Наши! Да скажи, ради бога, кто это "наши"?