"Инок Всеволод. Начальник тишины (Повесть-притча для потерявших надежду) " - читать интересную книгу автора

- У меня однажды там такое вот сочинилось:
Успокойся, сердце, успокойся
и меня напрасно не тревожь.
Успокойся, память, успокойся,
то, что было в прошлом, не вернешь.
Не вернешь февральский день морозный,
церкви купол, колокола звон,
охраняет прошлое дозорный
и назад тебя не впустит он.
- Красиво... Но грустно. А почему ты февральский день вспомнил?
- Был такой диссидент Богатырев. Его убили и похоронили на кладбище в
Переделкино. Я его лично не знал, но мы к нему на могилу с товарищем ездили.
Это и был февральский день морозный. Помню белый снежный наст. И церковь
белая, как царевна-лебедь. А еще помню, что в тот год почему-то листья с
деревьев не все опали. Наверно, ранние холода были осенью. Так и
заморозились они на деревьях зелеными...
- Ну, молодец. Настоящий поэт и, может быть, даже неплохой человек. Но
как бы там ни было, а дело нужно делать. Время идет. Потом нажалуешься
мамаше, что я тебя разговорами отвлекала. Знаю я вас.
- Василиса, ты ведь даже не спросила, как меня зовут.
- У нас не принято. А как тебя зовут? Король Лир?
- Меня зовут Влас... Когда я вошел, ты нож сломала об стенку. Почему?
- Дорогой Влас, или как там тебя зовут на самом деле, -
вкрадчиво-ядовитым тоном ответила Василиса, - очень тебя прошу, не лезь мне
в душу. Моя душа - запретная зона, огороженная колючей проволокой с
электрическим током. Полезешь - убьет.
- Я заметил уже...
Они замолчали. Василиса уткнулась лицом в ладони. Влас тем временем
осматривался. Его поразило, что комната Василисы менее всего походила на
приют блудницы. Скорее, это была комната десятиклассницы-отличницы. Цветы в
горшочках. На окне новогодне-рождественские еловые ветви в большой вазе.
Чистота. На полке фотографии родителей, белой пушистой кошки и в самом углу,
в тени... Влас напряг зрение. Ошибки не было, - в тени стояла маленькая
икона Спасителя.
- Ты что, во Христа веруешь? - нарушил молчание Влас.
Василиса метнула пронзительный взгляд в его сторону:
- Слушай, поэт, тебе не кажется, что это место не самое подходящее для
бесед о Христе?
Влас словно ждал команды. Он стремительно подошел к Василисе, крепко
сжал ее руку выше локтя и твердо сказал:
- Слушай, девочка, а ты думаешь, камера смертников, где я сидел десять
лет назад, была более подходящим местом для таких бесед? Сиди тихо. Я сейчас
тебе расскажу что-то очень важное. Не перебивай. Потом можешь все забыть.
Можешь считать меня идиотом. Можешь... Но сейчас ты выслушаешь. Поняла? -
Влас разжал руку.
- Поняла, - робко ответила Василиса, оцепенев от неожиданной властности
странного гостя.


Глава одиннадцатая.