"П.Г.Вудхауз. Бинго не везет в Гудвуде" - читать интересную книгу автора

голубое небо, живописные холмы, веселые стайки карманников, а также толпы
тех, чьи карманы они обчистили, ну, и так далее. Но лучше все это опустить.
Даже если бы я и захотел подробно описать те злополучные скачки, у меня
просто рука не поднимается. Рана еще слишком свежа. Боль до сих пор не
утихла. Дело в том, что Морской Ветерок (будь он трижды неладен!) пришел
последним. Представляете? Последним!
"Настало время испытаний, когда проверяется сила духа каждого из нас".
Проигрывать всегда неприятно, но на этот раз я был настолько уверен в победе
этого чертова Ветерка, что полагал, будто сам забег - пустая формальность,
своего рода причудливая устаревшая церемония, которую полагается совершить
прежде, чем прогуляться к букмекеру и получить свой выигрыш. Я побрел к
выходу с ипподрома на поиски средства, позволяющего приглушить боль и
забыться, и вдруг наткнулся на Битлшема. У него был настолько убитый вид,
физиономия такого свекольного оттенка, а глаза горестно скосились к
переносице под таким невообразимым углом, что я лишь молча пожал его руку.
- Я тоже, - сказал я. - И я тоже. А вы - сколько вы продули?
- Продул?
- На Морском Ветерке?
- Но я не ставил на Морского Ветерка.
- Как? Владелец фаворита Гудвудского кубка не ставит на собственную
лошадь!
- Я никогда не играю на скачках. Это противоречит моим принципам. Мне
сообщили, что моя лошадь не победила в сегодняшних состязаниях.
- Не победила! Да она настолько отстала от всех, что чуть было не
пришла первой в следующем забеге!
- Ну и ну! - сказал Битлшем.
- Вот именно, что "ну и ну", - согласился я. Тут только до меня
дошло, что здесь что-то не так. - Но, если вы ничего не проиграли, отчего у
вас такой убитый вид?
- Этот субъект здесь.
- Какой субъект?
- Тот, бородатый.
Представляете, до какой степени я был сокрушен проигрышем - до сих пор
ни разу не вспомнил про Бинго. Только сейчас до меня дошло, что он
тоже собирался в Гудвуд.
- Он как раз произносит подстрекательскую речь лично против меня.
Идемте! Видите, какая там собралась толпа. - Он потянул меня за собой и,
умело используя преимущества супертяжелой весовой категории, пробрался - а
вместе с ним и я - в первые ряды. - Слушайте! Слушайте!

Бинго и вправду был в ударе. Горечь разочарования от того, что
проклятая кляча, на которую он поставил последние деньги, не вошла в первую
шестерку, распалила его красноречие. Он с беспощадной яростью обрушился на
бессердечных плутократов - владельцев скаковых лошадей, которые вводят в
заблуждение публику и уверяют, будто их животные находятся в отличной форме,
а они едва способны доковылять до ворот конюшни. Потом он широкими мазками
набросал душераздирающую картину, наглядно продемонстрировав, как подобная
бесчестность отражается на положении трудящихся масс. Простой рабочий,
доверчивый и полный радужных надежд, свято верит каждому слову,
напечатанному в газетах о великолепных статях Морского Ветерка; он морит