"Пэлем Гриннвел Вудхауз. Сэм стремительный ("Псмит, Псмит, Сэм и Ко" #3) " - читать интересную книгу автора

он варил макароны по-флотски лучше всех в Западном океане, но ничуть этим не
чванился.
- Фарш, - сказал Сэм. - Я уезжаю в Англию.
- И я. Отплываем в понедельник.
- Да неужели, черт возьми! - сказал Сэм и призадумался. - Я должен
уплыть на "Мавритании" в субботу, но, пожалуй, я бы отправился с вами. Шесть
дней тет-а-тет с лордом Тилбери меня что-то не прельщают.
- А кто он?
- Владелец издательства "Мамонт", где я буду работать.
- Так отсюда тебя поперли?
Сэма слегка задело, что этот малообразованный человек с такой легкостью
докопался до истины. Да и в тактичности Тодхантеру приходилось отказать: он
мог бы по меньшей мере сделать вид, будто отставка была добровольной.
- Ну, пожалуй, можно сказать и так.
- Да не за то же, что я в его кресле сидел?
- Нет. Причин, видимо, накопилось много. Фарш, а вообще-то странно, что
дядюшке пришло в голову сплавить меня в Англию. На днях гадалка сказала мне,
что скоро меня ждет длинная поездка, а в ее конце я встречу белокурую
девушку... Фарш!
- А?
- Я хочу показать тебе кое-что.
Сэм порылся в кармане и извлек на свет бумажник. Завершив эту операцию,
он замер. Но затем, видимо преодолев временные колебания, открыл бумажник и
с благоговением индийского священнослужителя, прикасающегося к бесценной
реликвии, достал из него сложенный бумажный лист.
Случайный наблюдатель, обманутый веселой беззаботностью его поведения,
мог бы счесть Сэма Шоттера одним из тех молодых материалистов, в чьей броне
любви трудно отыскать щелочку. И случайный наблюдатель ошибся бы. Пусть Сэм
весил сто семьдесят фунтов (только кости и мышцы), а когда его что-нибудь
смешило - случалось же это часто, - разражался хохотом, какому позавидовала
бы и гиена в своих родных джунглях, тем не менее ему были свойственны и
нежные чувства. Иначе он не носил бы в бумажнике этот лист.
- Но прежде чем я покажу его тебе, - Сэм вперил глаза в Фарша, -
ответь, видишь ли ты что-нибудь забавное, что-нибудь смешное в том, как
человек отправляется поудить рыбу в Канаде и застревает в хижине среди
первозданной глуши, где нечего читать и некого слушать, кроме дикого
селезня, призывающего подругу, и глупостей франко-канадского проводника, не
способного и двух слов связать по-английски...
- Нет, - сказал Фарш.
- Я еще не кончил! Видишь ли ты - я продолжаю - что-нибудь нелепое в
том, что такой человек в таких обстоятельствах, найдя фотографию красивой
девушки, прикнопленную к стене каким-то предыдущим обитателем хижины, и пять
недель глядя на нее, так как смотреть больше не на что, влюбился в эту
фотографию? Хорошенько подумай, прежде чем ответить.
- Нет, - сказал Фарш по зрелом размышлении. Он не принадлежал к тем,
кто умеет находить смешную сторону в чем угодно и без труда.
- Отлично, - сказал Сэм. - И большое счастье для тебя. Хихикни ты -
один-единственный разок, - и я бы обрушил могучий удар на твою сопатку. Ну,
со мной как раз это и случилось.
- Что случилось?