"Шломо Вульф. Гекуба" - читать интересную книгу автора

"А... ты ему платишь? - изумился красавец с царским именем. - Вот бы никогда
не подумал..." "Нет, конечно, - в том же тоне откликнулся Мирон. - Он имел в
виду то, что я ему обещал в случае заключения с ним контракта." "Его долю в
случае реализации проекта?" "Ишь ты! Подскочил на стуле... Никакой
конкретной доли я ему и не думал определять. У нас и договора-то никакого
нет, раз этот дурак, как мне кажется, открыл свои know how. Просто я
пообещал взять его на работу в поднимаемую компанию. А он категорически
отказался. Не желаю, говорит, иметь дело с любой израильской или совместной
компании." "Чего же он хочет за свою идею и работу над проектом?" "Он
потребовал... чтобы ему пожизненно платили по тысяче долларов в месяц, вне
зависисмости от прибылей и вообще от реализации проекта. Такой договор он
готов подписать немедленно." "Но... его проект тянет на десятки миллиардов
прибыли его владельцам!" "Он уверен, что ему не заплатят и доллара из любой
прибыли и что его условия - максимум того, на что он может рассчитывать.
Впрочем, сомневается, что получит и это." "Почему?" "По мере общения я
выяснил, что он в Израиле не верит никому и ничему. Не любит людей, партии,
государственные институты и чиновников, природу, овощи, фрукты, язык, манеру
общения, климат, архитектуру, искусство, море. Без агрессии, но, по-моему,
не менее тяжело, глубоко и безнадежно, чем арабы." "Психически больной? Как
можно все это не любить!?"
Это ты больной, подумал Мирон, но вслух произнес: "Очень может быть. Но
идеи его достаточно здоровы. А для нас с тобой это главное."
2.

Давид Зац вышел в просторную прихожую своего оффиса на семнадцатом
этаже, кивнул элегантной секретарше за столом с умопомрачительным
компьютером и нажал кнопку вызова лифта, дверь шахты которого выходила прямо
в оффис.
На стоянке у отеля, целый этаж которого занимала фирма Заца, он вызвал
к жизни свой "понтиак", опустился на мягкое сидение упруго просевшего
лимузина и покатил по богатым улицам престижного города деловых людей.
Человек, живущий в своей стране, ехал на своей машине по своей улице из
своего офиса к себе на виллу -
В его стране был установленный раз и навсегда порядок, при котором не
было и речи о кражах или рекитерах, ночном шуме или автомобильных пробках.
Здесь не было ни одного теракта, сотрясавших в последнее время вроде бы ту
же страну, но для других. И вовсе не потому, что боевикам тут противостояло
нечто электронное или суперактивное. Просто здесь жила и работала та самая
элита, трогать которую арабам себе дороже. Взорви они в какой-нибудь
Нетании, не говоря о поселениях, хоть десять школ, тут и ухом не поведут. Но
ткни на этих ухоженных улицах но-жом хоть кота, последствия будут самые
неприятные. Ибо именно тут, при любой расцветке кнессета, жили настоящие
хозяева региональной сверхдержавы, способ-ной одним пальцем загнать в
бутылку самых самоуверенных шейхов и их покровителей в любой сопредельной
стране. Не смотря на счета в иностранных банках и умопомрачительные
страховые полисы, у этих людей все было схвачено здесь, а отнюдь не на
Уолл-Стрите. Им было, что терять вместе с Израилем.
Поставив "понтиак" в нишу под бетонным козырьком, Давид Зац вышел,
мигнул пультом на закрывающиеся окна машины, потом на интерком виллы. Там
тотчас что-то мелодично звякнуло, и дверь бесшумно отворилась ему навстречу.