"Фуми Яхиро. Старшая сестра (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

они горят, а на самом деле были холодны как лед. Я не удержалась и подышала
на них, стараясь отогреть.
- Греешь? - тихонько засмеялась сестра.
Я сжала вспухшие руки сестры своими маленькими ладошками и долго дышала
на них. Но они так и оставались ледяными, а белый парок изо рта уносил
ветер.

Мечта

Сойдя с поезда в Готодзи, я пересекла станционную площадь и, как и
говорила сестра, оказалась на оживленной улице, ведущей направо.
Готодзи - маленький городок неподалеку от Итоды и шахты Окадзаки. В
отличие от нашего захолустного городка в Готодзи было четыре кинотеатра и
небольшой театр. В этом театре частенько выступали известные певцы, такие,
например, как Ёсио Табата и Цудзуко Сугавара. Был в Готодзи и колледж, и
городская библиотека, и биржа труда. А на торговых улицах и в веселых
кварталах царило такое оживление, что нашему городишке и не снилось.
Сестре исполнилось 18 лет, и она работала в патинко.* Около года назад
она ушла из овощной лавки и поступила в химчистку - туда ее устроила мать, -
но через полгода она уволилась и оттуда. Потом сестра работала в столовой
неподалеку от станции, но через четыре месяца вернулась домой и сказала, что
поедет искать работу в Готодзи.
______________
* Патинко - зал игральных автоматов.

- Итода - деревня, и ничего хорошего здесь нет. Я сама поеду в Готодзи
на биржу труда и найду хорошее место, - с вызовом сказала она, надела
выходное пальто и ушла.
Однако, когда я вернулась домой из школы, сестра в пальто,
ссутулившись, одиноко сидела в углу, заваленном яркими искусственными
цветами. Тут же среди цветов сидел, скрестив ноги и низко опустив голову,
брат Кунио в теплом кимоно, из дыр которого повылезла вата, и усердно
работал.
Его наконец выписали из больницы, но он так и не поправился, вот и
подрабатывал на дому, мастерил цветы.
На расползшихся татами грудой были навалены готовые красные и желтые
цветочки. От этих ядовито-ярких цветов еще более убогим выглядел наш унылый
дом, где не было даже шкафа или радиоприемника.
Брат тихонько мурлыкал себе под нос, слушая соседское радио: "Забытое
раскаяние проснется, и старая мука оживет". Это была любимая песня брата -
"Вернувшееся судно", - которую пел Ёсио Табата. Мастеря цветы, брат то и
дело грел руки над стоявшей рядом маленькой печуркой.
Я положила школьную сумку, сшитую из фуросики, на ящик из-под яблок,
служивший нам столом, и спросила:
- Ну что там на бирже?
- Народу - тьма, все ищут работу - много шахт кругом позакрывали.
- Ну а ты нашла себе что-нибудь?
- Больше я туда не пойду, - мрачно отрезала сестра, засунув руки в
карманы пальто.
- Почему?