"Елена Яковлева. Крокодиловы слезы" - читать интересную книгу автора

- Пойди посмотри.
Тот с тяжким вздохом поднялся, и оказалось, что он высокий и крупный.
Он сладко, с хрустом, потянулся и сказал:
- Ладно, пойдем.
При этом было заметно, что куда-то там идти ему совершенно не
хочется: на улице жара, а во флигельке прохладно, тихо и уютно.
- Ну и что? - спросил этот неразговорчивый кладбищенский муж, когда
мы очутились возле могилы Тимура, пока еще утопающей в цветах. То-то и
оно, что пока.
- Но ведь когда никого не будет... - начала я оправдываться.
- Какая разница, - пожал плечами рябой, - все равно они завянут. -
Видимо, он имел в виду цветы.
Пришлось мне долго и подробно объяснять, что дело даже не в цветах, а
в принципе, будто и без того непонятно, и, пока я распиналась перед сонным
кладбищенским тружеником, живые глаза Тимура смотрели на меня с цветной
фотографии почти умоляюще. Как будто он просил меня позаботиться о нем. Не
бойся, Тимур, я тебя не оставлю, я буду каждый день тебя навещать,
мысленно пообещала я портрету.
Кончилось все это самым банальным образом. Говорила все время я, а
рябой молчал и почесывал затылок, так что я теперь и не припомню, каким
образом мы пришли к договору: за энную сумму он обеспечит уход за могилой
и ее охрану, разумеется, после чего эта самая сумма перекочевала из моего
кошелька в его карман. Через минуту кладбищенский страж с достоинством
удалился, я еще немного поплакала и засобиралась домой, поклявшись
портрету завтра же, после работы, его навестить.
У ворот сидела все та же старуха, причем не одна, а в приятной
компании. По левую руку от нее на траве развалился бомж, разоривший меня
на двадцать пять рублей и теперь делавший вид, будто совершенно меня не
знает, по правую - еще одна старушенция, которая, между прочим, ловко
вязала букеты из слегка привядших цветов, наверняка собранных со свежих
могил. Самая настоящая мафия, ни дать ни взять!


Глава 3


ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ

Кладбищенские злоключения так меня вымотали, что дома я почти не
плакала, если только уронила пару слезинок в чашку с горячим чаем, из
которой и состоял мой ужин, а впрочем, и завтрак, и обед тоже. Меня едва
хватило на то, чтобы доплестись до кровати и рухнуть на нее без чувств.
Сознание мое померкло вдруг и разом, будто лампочку выкрутили. Меня
обступили темнота и безмолвие, словно я рухнула в вечность, как Тимур.
Но я не умерла, а всего лишь заснула, и мне приснился Тимур, и этот
сон был таким странным... Тимур сидел у кладбищенских ворот рядом с
бомжем-попрошайкой и старухой, ворующей цветы с могил. Вы и представить
себе не можете, чем они занимались! Они играли в карты. И именно эту сцену
я застаю, направляясь проведать Тимурову могилу. Естественно, во сне я
удивилась, хотя и не так сильно, как удивилась бы наяву.