"Павел Владимирович Яковенко. Харами" - читать интересную книгу автора

земляк Вова. Я искренне изумился, и хлопнул себя по лбу - Вова! Вова на
посту! - а я мучаюсь от скуки и безделья! В то время как можно зайти к Вове
(гори ты, Жарин, синим огнем), и как минимум, посмотреть телевизор. Или даже
чаю напиться. Вова, как радушный хозяин, широким жестом пригласил меня
внутрь, я поправил ремень, и шагнул за порог.
Меня чуть не сбил с ног запах сырых портянок, сушившихся личным
составом на батареях сушилки. Но запах что - запах ерунда! Главное, было
сухо, тепло и работал телевизор. Вова развел руками - чая не было. Ну нет, и
не надо.
- Ты не едешь, Вова?
- Да нет, что-то не горю желанием. Я к караулу привык, сроднился
почти - так что на приключения не тянет... А ты вот сподобился?
- Да не то что я... Нет, просто приказали.
- Ага.
Мы замолчали - говорил диктор новостей. Последние новости из Чечни.
Пока он порол чушь, я смотрел на часы и гадал: когда же все-таки приедут
господа - начальники, и начнут приводить батарею в божеский вид.
Время было традиционное - темнело. Бойцы раскрывали каждый ящик,
вынимали мины, вставляли основной заряд, тут же навешивали дополнительные
пучки и грузили боеприпасы в машины. Появившийся в последний момент Швецов
теперь торопил всех страшным криком и пинками. Вот всегда так получается:
весь день не знали куда деться от безделья, а теперь за час надо было успеть
все, что полагалось в спокойной обстановке делать часов восемь.
Последний десяток зеленых деревянных ящиков пришлось обслуживать уже
при свете паркового освещения. Но его явно не хватало, и тогда машины
включили фары - с их помощью основная задача была выполнена, Вася вытер пот
со лба, я перевел дух, а Швецов повернулся к "шишиге", на которой приехал в
парк, и приказал доставать цинки с патронами. Раздача боеприпасов заняла еще
полчаса. Я снарядил магазины, забил пачками подсумок, покрутился на виду у
Швецова еще минут десять; он ничего мне не сказал, и я со спокойной душой
отправился смотреть футбол в караульное помещение.
Вована сменил Славик - к этому типу я вообще мог зайти в любое время
дня и ночи - зря что ли проучились вместе целых пять лет - а там уже
набилось десятка два офицеров. Все оказались завзятыми болельщиками. Тогда я
совсем расслабился: не стал бы Жарин всех выгонять из караулки в такой
момент.
Болгары обули немцев со счетом три - два, и я довольный ушел спать.
В парке не прекращались шарахания, слышался невнятный гул голосов,
непонятных звуков, то и дело загорались и гасли огни в кабинах - жизнь
продолжалась и ночью. Но не для меня - у меня слипались глаза, очень
хотелось забраться в теплую кабину и уснуть. Пятницкий уже спал, он даже не
пошевелился, когда я распахнул дверцу со своей стороны. Намучился парень за
день, вот и предавался сладкому упражнению сна в немыслимой позе. Мне тоже
пришлось минут пять покувыркаться, пристраиваясь то так, то этак в сидячем
положении, пока вроде бы все не устроилось. Тогда я закрыл глаза и
провалился в темноту без звуков и сновидений.
Сознание вернулось в меня мгновенно. Я резко выпрямился. Туманное
дождливое утро представило окружающий мир в немыслимой резкости видимых
предметов. Я протер глаза, но не покинул кабины - а куда, собственно говоря,
мне было идти? Мочевой пузырь меня не тревожил, есть не хотелось, Пятницкий