"Павел Владимирович Яковенко. Первомайский" - читать интересную книгу автора

товарищ лейтенант, промычите хоть что-нибудь! - произнес командир дивизиона
риторическую тираду.
Витя понуро молчал. Самое обидное, что в словах комдива было слишком
много правды. Оставалось только закатить глаза к небу, и ждать, что
когда-нибудь и это пройдет.
Внезапно Бабаян прервал свою филлипику, посмотрев на часы. Пора было
заниматься снарядами: выгрузить, вкрутить взрыватели и очистить от смазки. А
уже темнело: зимний день короток, и темнота наступает внезапно. Личный
состав с энтузиазмом потащил тяжелые ящики к огневой позиции, и даже
вспыхивали перебранки из-за лишнего ящика. Поддубный сначала, как говорится,
не врубился, а потом сообразил: не из-за снарядов шла борьба, это было бы
смешно, а из-за деревянных ящиков, так хорошо горевших в полевых условиях.
Прибыло долгожданное топливо.
Гарри пытался утащить сразу два ящика, но даже у него это не
получалось. Он подтащил один из них к "Уралу" и спрятал за колесом. Поднял
другой, и помчался к своему орудию. Пока он бегал, наблюдательный рядовой
Калиев углядел схрон и немедленно отправился за добычей. Но Гарри был не
прост: он уже успел повернуть назад. Издав свирепый рык, татарин кинулся на
защиту имущества. И, наверное, убил бы Калиева, если бы тот не оглянулся
назад, сразу понял, в чем собственно дело, и не скрылся в неизвестном
направлении. Гарри, довольно урча, потащил ящик к своему "логову". На
Витином лице появилось озабоченное выражение: он вспомнил про поручение
Зарифуллина.
Стало темно. Командир батареи собрал офицеров и контрактников для
распределения часов дежурства на позиции. Без обсуждения согласились и
разошлись. Поддубному досталась первая смена. Он неторопливо побрел к своему
расчету. Подойдя, обнаружил, что костер из ящика уже весело потрескивает,
бойцы, словно индейцы, сидят вокруг на касках, вбив их в землю пятыми
точками, курят "трофейный" "Космос" и жуют ужин, который уже, оказывается,
успел приготовить начальник ПХД дивизиона прапорщик Ахмед.
Это был прапорщик в очках. Офицеры в очках попадались сплошь и рядом, а
вот прапорщика с такой особенностью Витя знал только одного. Как и у всех
обычных людей, человек в очках вызывал у него больше доверия, (они не
вызывают чувства угрозы), и к Ахмеду он относился заметно лучше, чем ко всем
остальным.
- Товарищ лейтенант, мы и вам оставили, - улыбаясь, сказал Волков.
Поддубный улыбнулся в ответ, достал из нагрудного кармана бушлата ложку
и без церемоний принялся хлебать гречневую кашу. Как же она была вкусна с
голодухи! Витя мысленно послал благодарность Ахмеду и, отложив ложку,
поинтересовался обстановкой. Слева от орудия за время Витиного отсутствия
появились танк и "Шилка". Поддубный прилег к костру, прямо на землю - очень
уж хотелось вытянуть ноги с нывшими коленками - и даже заснул. Проснулся он
от двух противоположных ощущений сразу: жгло ноги, и замерзла до боли спина.
Лейтенант посмотрел на часы, - смена заканчивалась. "Пора в машину", подумал
Витя и двинулся наугад к асфальту, так как заранее запомнил, что вся техника
была поставлена недалеко от дороги.
Витя в одиночестве шел по асфальту, уже успевшему превратиться в
грязное месиво, когда увидел встречную машину, ослепившую его фарами,
которая остановилась, вне всякого сомнения, поджидая именно его.
Он еще не успел поравняться с машиной, как оттуда высунулась небритая