"Хворый пес" - читать интересную книгу автора (Хайасен Карл)

22

– Уж я поубивал собак на своем веку, – сказал человек в ботинках на «молниях».

– Не сомневаюсь, – ответил Твилли.

– И еще котят.

– Верю.

– А раз – ручную обезьяну одного болвана. Бернардо его звали. Бабуин Бернардо. Как сорвался с поводка – и прыг мне на голову! Про обезьян говорят, они сообразительные. Вранье. Собаки умнее.

– Да, – сказал Твилли.

– Но эту я пристрелю, можешь быть уверен.

– Она не моя.

– Чего ты там? – От дождя волосы на голове человека обвисли. Он вытянул правую руку и нацелил пистолет в голову Лабрадора. – Тебе все равно, если я шлепну эту шавку?

– Этого я не сказал, – ответил Твилли. – Я сказал, пес не мой. Он принадлежит тому, кто тебя сюда направил.

– Неверно! – Человек загудел, как зуммер в телеигре. – Это пес главного засранца по имени Палмер Стоут.

– Разве не он тебя нанял?

Человек хохотнул и снова насмешливо загудел.

– Ха! Стал бы я работать на такую дубину!

– И я об этом подумал.

– Меня нанял мистер Клэпли.

– Понятно.

– Избавиться от баламутов. Давай, шевелись. Скажи этой чертовой собаке и пошли, пока совсем не промокли. Где твоя машина?

– Там. – Твилли мотнул головой в сторону пляжа.

– А твоя подружка?

– Уехала. – Господи, хоть бы так и было, подумал Твилли. – Мы поругались, и она умотала.

– Скверно. У меня были кой-какие планы.

– Можно тебя спросить? – сменил тему Твилли.

– Меня зовут мистер Гэш.

Теперь Твилли окончательно убедился, что человек в коричневых ботинках на «молниях» намерен его убить. Иначе бы не назвался – точно знал, что Твилли никому ничего не скажет.

– Так можно спросить?

– Давай, только шевели ногами.

Они шли вдоль обдуваемого ветром берега. Твилли впереди, за ним Макгуин, а в нескольких шагах сзади – мистер Гэш, старавшийся не замочить в прибое ботинки.

– Почему ты держишь на прицеле собаку, а не меня? – спросил Твилли.

– Потому что видел, как ты рванул сюда, когда подумал, что бобик попал в беду. О бессловесной твари ты заботишься больше, чем о себе. Так что никакой дури не выкинешь, пока я держу кобеля на мушке. А ему мозгов не хватит сообразить, что происходит.

Твилли нагнулся и почесал Макгуину макушку, тот благодарно повилял хвостом. Казалось, пес потерял всякий интерес к странно пахнущему человеку с оружием.

– К тому же, – добавил мистер Гэш, – прикольно будет кокнуть пса у тебя на глазах. Так это будет – кобель первый.

– Почему?

– Сам подумай. Пристрелю первым тебя – пес взбеленится. А если сначала прикончить его – что ты сделаешь? Яйца мне откусишь? Очень сомневаюсь.

– Резонно, – сказал Твилли. Ноги налились свинцом, руки похолодели. Воздух становился прохладнее. Соленые брызги обжигали лицо, и Твилли не отрывал глаз от земли. Он видел на песке следы Дези, они вели в том же направлении.

– У меня есть здоровская запись нападения собаки. Чау-чау по кличке Брут. Хозяин вопит, зовет на помощь, потому что Брут вцепился ему в яйца и не выпускает. Оператор с «911» советует поскорее чем-нибудь отвлечь собаку. Тот придурок опрокидывает на Брута полный кофейник, и последнее, что слышно на пленке, – нескончаемый визг. Собака все ему оторвала на хрен.

– Кошмар!

– Ты бы слышал!

– Где ты достаешь такие записи? – спросил Твилли, а сам подумал: уместнее спросить – зачем?

– Есть свои источники, – ответил мистер Гэш. – Ну где же твоя дурацкая машина? Я весь промок.

– Уже близко.

У Твилли упало сердце, когда за поросшей кустарником дюной он разглядел припаркованный фургон. Он надеялся, что Дези увидит ключи в замке зажигания, вернется в пансион и будет там дуться, или собирать вещи, или что угодно.

Может, она решила прогуляться, думал Твилли. Главное, чтобы ее не было в машине, главное, чтобы не было…

Но она была – лежала на заднем сиденье. Мистер Гэш постучал стволом пистолета по залитому дождем окну. Дези недоуменно встрепенулась и прижалась лицом к стеклу. Мистер Гэш показал ей пистолет и велел открыть дверцу. Она замешкалась, и тогда он, схватив Макгуина за ошейник, вздернул собаку и приставил ей к шее пистолет.

Дверь распахнулась.

– Смотри-ка, псина, – осклабился мистер Гэш. – Она тоже тебя любит.

Добравшись до старого моста, полицейский передумал. Резко развернув машину, он поехал разыскивать друга и нашел его через полчаса. Запрокинув голову, голый губернатор стоял на дюне с распростертыми руками, позволяя дождю и ветру хлестать себя.

Джим Тайл посигналил и мигнул фарами. Человек, называвший себя Сцинком, недовольно вгляделся сквозь завесу дождя. Увидев патрульную машину, он неторопливо прошествовал по песку и, совершенно мокрый, взгромоздился на переднее сиденье.

– Мы вроде как попрощались, – сказал он, отжимая бороду.

– Я забыл тебе кое-что отдать.

Сцинк рассеянно кивнул.

– К твоему сведению: придурок Дик оказался прав. Кто-то ищет этого мальчишку с собакой.

– Ему двадцать шесть лет, – сказал Джим Тайл.

– Все равно мальчишка. Он здесь, на острове, как я понимаю. И, кажется, я видел человека, которого послали его убить.

– Тогда хорошо, что я вернулся.

– Тебе нельзя здесь оставаться.

– Знаю, – ответил полицейский.

– У тебя есть Бренда, о ней нужно заботиться. Пенсии, медицинские пособия и все такое. Нельзя тебе влезать в это дерьмо.

– Ничто не мешает мне снять форму, губернатор. Хотя бы на несколько минут.

– Только здравый смысл мешает.

– Где твоя-то одежда?

– Развешана на дереве, – сказал Сцинк. – Зачем приехал, Джим?

Полицейский ткнул большим пальцем в багажник.

– Открой сам, ладно?

Сцинк вылез под дождь и обошел машину. Вернулся он со свертком в промасленной бумаге и улыбнулся, взвешивая его в руке.

– Ах ты, старый плут! Наверное, «Смит и Вессон»?

Полицейский сказал, что оружие чистое, без серийного номера.

– Один из моих ребят отобрал его у наркокурьера в округе Окалуса. Пустяковое дело – восемнадцатилетний парнишка-кубинец ехал в три часа ночи в желтом «лэндровере» по 10-му шоссе со скоростью тридцать семь миль. Чудо, что мы обратили на него внимание.

Сцинк носовым платком протер запотевший искусственный глаз.

– Не понимаю. Сам же не велел мне брать «АК-47».

– Наверное, старею и становлюсь нервным, – сказал Тайл. – Там в бардачке еще кое-что. Возьми.

Сцинк откинул крышку и нахмурился.

– Нет, Джим. Ненавижу эти штуки. – В ящике лежал сотовый телефон.

– Пожалуйста. Сделай одолжение, – попросил полицейский. – Так я быстрее откликнусь.

Сцинк взял телефон.

– Ты лучше уезжай, – пробурчал он. – Твоя чертова машина торчит здесь, как пресловутое бельмо на глазу.

– Ты не поедешь?

– Пойду оденусь.

– О, тогда ты действительно растворишься, – сказал Джим Тайл.

Сцинк сунул тяжелый сверток подмышку и вылез из машины. Перед тем как захлопнуть дверцу, наклонился и сказал:

– Привет молодой супруге.

– Губернатор, если через сутки от тебя не будет вестей, я сюда вернусь.

– Если не свяжусь в восемь часов, не утруждайся. – Сцинк показал большой палец и побежал по завихрившимся от ветра дюнам. Глядя на его косолапые ноги и вихляющий зад, Джим Тайл не удержался от смеха.

Когда его друг скрылся за желтовато-серой пеленой дождя, он развернулся и поехал с острова.

Мистер Гэш выключил звук и сказал:

– Видите, вот до чего доводит любовь. Женушка привязывает мужа к кровати, вроде бы хочет затрахать. А сама зажигалкой подпаливает ему волосы и печет суфле.

– Это взаправду? – спросила Дези.

– О да, голубушка. – Мистер Гэш вынул кассету и прочитал на ярлыке: «Такома, штат Вашингтон. 10 марта 1994 года». Имя жертвы Эпплман. Джуниор Эпплман.

– Он умер?

– В конце концов да, – доложил мистер Гэш. – Промучился месяца полтора. В газетах писали, у него были серьезные семейные проблемы. Вот что интересно: он соврал диспетчеру. Жена привязала его не веревкой, а колготками. Он постеснялся об этом сообщить. Даже когда горел! Что я хочу сказать: любовь смертельно опасна. Вы на себя посмотрите! – Твилли и Дези переглянулись. – Не вляпались бы друг в друга, не пришлось бы тут помирать. На что хотите поспорю.

Они сидели в фургоне, припаркованном в леске среди бульдозеров. Дези узнала место, куда их приводил доктор Бринкман. Спустилась ночь, дождь ослабел и лишь моросил. В машине горела только потолочная лампочка, которую мистер Гэш включил, прокручивая пленникам кассету. Он и Твилли сидели на переднем сиденье, Дези с Макгуином – на заднем. Засунув морду в пакет с собачьим кормом, пес громко чавкал и потому не обращал внимания на пистолет, нацеленный ему в голову.

– Как тебя зовут, малышка? – обратился к Дези мистер Гэш.

– Это неважно.

Пистолет мистер Гэш держал в правой руке, упершись ею в подголовник сиденья. Левой он порылся в сумочке Дези и нашел водительские права.

– Черт! – сказал мистер Гэш, увидев имя.

Дези съежилась.

– Разговор шел о собаке, а не о жене!

– Муж не знал, – объяснил Твилли.

– Скорее не интересовался.

– Зря ты это делаешь, – сказал Твилли, но, разумеется, человек в коричневых ботинках на «молниях» игнорировал его слова.

– Да, миссис Стоут, у меня были большие планы на сегодняшнюю ночь. Собирался увезти тебя с острова и добавить к паре потаскушек. Открыть тебе чудесный мир группового секса. – Мистер Гэш разглядывал фотографию на правах. – Мне нравится, как у тебя высветлена челка. Тебе идет.

Дези едва удержалась, чтобы не прокомментировать крашенные под платину брови убийцы.

– А как произносится твое имя? – спросил мистер Гэш. – Дезайротта? Так, что ли?

– Можно просто Дези.

– Так звали кубинца в старом шоу про Люси.

– Примерно.

– Сними серьги, – приказал мистер Гэш. – У меня в Майами есть подружка, итальянка, она в них классно будет выглядеть. Почти как ты.

Дези сняла и отдала ему жемчужные серьги.

– Ты слишком хороша для такой свиньи, как твой муж-слюнтяй. А я уже шесть дней не трахался, так какого черта, давай позабавимся.

Твилли напрягся.

– Не будь идиотом. Клэпли платит тебе не за то, чтобы ты приставал к женам его друзей.

– Друзей? По словам мистера Клэпли, Стоут не что иное, как – цитирую – говноед. Кроме того, моя задача – убрать баламутов. А коль миссис Стоут спит с баламутом, то и сама такая же.

Дези делала вид, что смотрит в запотевшее окно. По щеке у нее ползла слеза.

– Мне видится, что это будет убийство и самоубийство, – продолжал мистер Гэш. – Молодой горячий парень. Замужняя женщина отказывается бросить богатенького мужа. Любовники поругались. Парень приходит в ярость. Мочит телку, потом собаку, затем себя. Разумеется, на месте трагедии найдут оружие. – Гэш кивнул на свой пистолет.

– Не очень оригинально, – сказал Твилли.

– Убийство собаки все изменит. Копы будут обсуждать, что же это за отморозок такой, если убил невинную собачку? Кстати, пока я тебя не кончил, хочу спросить – где ты взял то ухо, что послал Стоуту? Он прямо обделался!

Твилли поерзал на сиденье, привалился спиной к дверце и небрежно снял с руля правую руку.

– Вы действительно коллекционируете такие ужасные записи? – срывающимся голосом спросила Дези.

– У меня их целый вагон, – ухмыльнулся мистер Гэш.

Некоторое время в машине раздавалось лишь хриплое дыхание; все, включая Гэша, были на пределе. Твилли посмотрел, как там Макгуин; пес все съел и теперь вылизывал пакет. На морде у него было написано хорошо знакомое сытое удовольствие.

Господи, подумал Твилли, только бы не навонял! Этот психованный панк пристрелит его в мгновение ока.

– Когда вас найдут, первым делом позвонят в «911». Вы уже превратитесь в скелеты, но все равно срочно вызовут помощь. – Мистер Гэш помолчал, чтобы оценили его иронию. – Знаешь, что я сделаю, миссис Стоут? Достану пленку с этим вызовом, она станет напоминанием о нашей единственной ночи вместе. Что скажешь?

– Вы чудовище.

– «Сохранившиеся человеческие останки» – так в подобных случаях выражаются копы.

– Пожалуйста, не убивайте собаку, – попросила Дези.

– Ты меня уморишь.

– Я сделаю все, что вы хотите. Что угодно. – Дези ухватилась за отсыревший рукав пиджака мистера Гэша.

– Что угодно? Смотри, у меня богатое воображение.

– Да, это видно из твоей манеры одеваться. – Твилли сжал правый кулак, прикидывая расстояние до подбородка Гэша.

– Прошу вас, – говорила Дези. – Убивать собаку нет необходимости.

– Извини, крошка, – дернул плечом мистер Гэш, – но шавка умрет первой.

– Тогда, надеюсь, вы некрофил. – Дези била дрожь. – Если застрелите Макгуина, это будет самый отвратительный секс в вашей жизни. Обещаю.

Мистер Гэш поджал восковые губы и задумался. Твилли понял, что угроза Дези попала в цель – извращенные фантазии убийцы рушились.

Наконец он проговорил:

– Ладно, я его отпущу.

– Здесь? – нахмурилась Дези. – Нельзя его просто выпустить.

– Это почему же?

– Он хворает, – объяснил Твилли. – Ему нужно давать лекарство.

– Лучше больной, чем дохлый.

– Он собака, а не черепаха. Нельзя его просто так отпускать, – не сдавалась Дези. – Охотиться не умеет, что же он тут будет есть?

– Для начала вас двоих, – ответил мистер Гэш. – Насколько я знаю, собаки обожают свежее мясцо.

Дези побледнела. Гэш смаковал ее реакцию и наслаждался. Твилли понял – настал момент. Он напрягся, глубоко вздохнул и…

Шибанула тухлая вонь. Точно! Макгуин!

Гэш задергал носом, лицо перекосилось.

– Фу! Чем это воняет? Это он?

– Ты о чем? – спросил Твилли, стараясь дышать ртом.

– Я ничего не чувствую, – поддержала Дези, хотя глаза у нее заслезились.

– Твоя хренова собака пустила ветры! – Мистер Гэш вскочил на колени, сыпля ругательствами и разгоняя воздух рукой с пистолетом. Морда Макгуина изображала чистейшую невинность, это милое выражение хорошо известно всем владельцам лабрадоров-ретриверов. Подобный очаровательный Взгляд вырабатывался столетиями насущной борьбы за выживание, дабы получать прощение у разгневанных людей.

К сожалению, мистер Гэш был к нему невосприимчив.

– Опусти стекла! – заорал он на Твилли.

– Никак. Они на электрике, а ты забрал ключи.

Мистер Гэш выхватил из кармана ключ и сунул в замок зажигания. Потом перегнулся через Твилли и лихорадочно затыкал в кнопки на дверной панели. Твилли обдало ядовитым зловонием немытого тела, по сравнению с которым газоиспускание Макгуина казалось цветущей апельсиновой рощей.

Будь Твилли в состоянии глотнуть свежего воздуха, он бы сломал шею мистеру Гэшу или по крайней мере перехватил руку с пистолетом. Но дух, исходивший из-под плотного костюма, оказал парализующее воздействие, и когда Твилли пришел в себя, мистер Гэш уже снова сидел, воткнув ствол пистолета прямо между спокойных и таких же простодушных глаз Макгуина.

– Мог быть свободен, бобик, а ты взял и пернул!

Дези вскрикнула и обхватила пса за древоподобную шею. Несколько секунд никто не шевелился. В открытые окна фургона ветерок доносил запах сосен. Твилли надеялся, ветерок освежит мистера Гэша и остудит его ярость. Не остудил. Гэш взвел курок и сказал:

– Возвращаемся к плану А.

Твилли дернулся вперед и врезал Гэшу под ребра – ближайшей пригодной цели. Удар вышел странным; Твилли ожидал, что руку ожжет болью от столкновения с костью, но показалось, будто ударил в подушку дивана. Он не мог предположить, что под пиджаком, наплечной кобурой и рубашкой мистер Гэш носит набивной корсет их выделанной кожи гремучих змей.

Его скроил тот же кудесник-обойщик с Вашингтон-авеню, что соорудил сексуальную упряжь из шкур игуан. Твилли так и не узнал, почему мистер Гэш носит под бельем корсет. Ответ: у киллера был пунктик насчет телосложения. Он предпринимал все меры, чтобы придать стройность торсу, где в последние годы появились признаки зарождающегося брюшка – огорчительного новообразования, в котором мистер Гэш горько винил сидячий образ жизни наемного убийцы. Эта работа не требовала и не давала возможности для значительных физических упражнений: перелеты на самолетах, поездки в машинах, бесконечные наблюдения в мотелях и барах. Он и без того переживал из-за низкорослости, а вид набирающего жирок бледного брюха был непереносим. Незаметный корсет казался хорошим решением проблемы, хотя бы до тех пор, пока не найдется время съездить на курорт. Но поскольку мистер Гэш проживал в Саут-Бич, не всякий корсет годился. В магазинах попадались лишь крахмальные медицинские корсеты, белые или бежевые – ни цвета, ни узоров. Мистер же Гэш хотел нечто вдохновенное, что не походило бы на бандаж, поддерживающий дряблые мышцы, нечто такое, что не стыдно было бы показать, раздеваясь перед женщинами, нечто притягивающее взор и отвлекающее от студенистого пуза.

Змеиная шкура являла собой очевидный выбор. С ней не могло быть промашки в любом заведении на Оушн-драйв. Мистер Гэш выбрал кожу гремучих змей, поскольку женщины, соглашавшиеся пойти с ним, обычно были опасными извращенками и, по его рассуждению, останки ядовитой рептилии возбудят их сильнее, чем шкура обычного боа или питона. Все это время корсет из кожи гремучих змей исправно служил мистеру Гэшу в смысле житейском и косметическом. Без него он чувствовал себя неловко – раздутым и, как ни странно, ниже ростом! Без корсета фирменная пиджачная пара мистера Гэша не сидела бы как влитая, нечего и мечтать.

Ничего этого Твилли Спри не знал. Он только понял, что нанес исключительно хороший удар, и враг прогнулся, но не сполз на пол, задохнулся, но не вскрикнул, поморщился, но не закатил глаза, теряя сознание. И потому Твилли в отчаянии обхватил мистера Гэша за пояс, пытаясь опрокинуть навзничь и отнять пистолет. Но тут в ухе взорвалась бомба, а перед глазами заплясали раскаленные добела звезды. Мелькнула мысль – это начало еще одного сна. Однако то был не сон.