"Дмитрий Янковский. Воины ветра" - читать интересную книгу автора

- Думаете это случайно? - усмехнулся он, продавая мне склянку
медицинского спирта за несколько дней до выпуска. - Нет, ребята. В каждом
кадетском корпусе есть такая базыга, призванная доводить вас до того накала,
который помог бы вам потом сбрасывать сексуальное напряжение в одиночестве.
Думаю, он не шутил. Как бы там ни было, но вспомнив, как мы пялились на
ее сиськи, я действительно выудил из памяти кое-что электротехническое.
Например, то, что полным нулем нулевой провод на практике никогда не бывает.
Собственное сопротивление не позволяет ему полностью сбрасывать всю нагрузку
с включенных в эту сеть электроприборов, поэтому между ним и истинной землей
всегда существует небольшая разница потенциалов - вольт десять. А десять
вольт можно запросто проверять на язык, если напряжение есть, щипнет как
следует. Выключатель размыкает только один провод, скорее всего, фазу, это
безопаснее для монтеров, потому они так и делают. Значит, оба провода надо
проверить на язык - тот что щипнет будет нулевым, а другой, соответственно,
фазовым.
Но, честно говоря, сам вид силового провода не внушал ни малейшего
желания прикасаться к нему языком. Вроде все рассчитал, все понятно, но
цифра напряжения в триста вольт сама по себе пугала в достаточной мере.
Однако выхода другого не было - не имея иного оружия, я должен был
заручиться поддержкой хотя бы электрического тока. Я уже собрался с силами и
высунул язык, когда мне в голову пришла альтернативная мысль. Чтобы
убедиться в отсутствии на любом из проводов высокого напряжения, можно было
коснуться кабелем перил металлической лесенки. От трехсот вольт, в таком
случае, неизбежно ударит искра. Если ударит, то другой провод будет "нулем",
а если не ударит, то "ноль" можно отыскать "на язык". Довольный возможностью
хоть временно воздержаться от "языкового теста", я шлепнул концом провода по
стали и чуть не ослеп от шарахнувшего в темноте дугового пламени. Еще
несколько секунд после этого у меня перед глазами плыли огненные круги, а
сетчатка хранила изображение окружающего пространства. И пульсировала мысль:
"Вот бы коснулся язычком".
Попытка проанализировать произошедшее привела к двум возможным выводам.
Либо монтеры нетрадиционно сориентировали фазу с нулем, соединив провода
так, что выключателем размыкался ноль, а не фаза, либо только что кто-то
снаружи включил рубильник. Второе предположение показалось мне более
вероятным, поскольку иначе меня бы шарахнуло током, когда я разбирал цоколь
лампы. А раз так, значит, времени на подготовку к встрече мне отпущено с
десяток секунд, не больше. Тут уж было не до страха перед электричеством.
Сунув искрящий фазовый провод в щель сварного шва лесенки, я рухнул на
корточки и затаился возле ступеней, зажав в руке второй силовой кабель. Тут
же за дверью послышались шаркающие шаги и голоса на арабском. Я напрягся,
готовый дорого продать свою жизнь. А хоть за сколько-то продавать ее было
просто необходимо, поскольку смерть от попадания плазменного заряда во всех
отношениях лучше пыток на допросе с пристрастием.
Щелкнул замок, дверь распахнулась, впустив в помещение тугой поток
электрического света. Я ожидал, что первый визитер наступит на лестницу, но
он в запале с разбегу перепрыгнул все ступеньки и приземлился на пол, подняв
в воздух клубы пыли, скрывшие его по пояс. Эта пелена меня выручила - пока
партизан размахивал плазмоганом, не зная, куда целиться, я перекатился,
невидимый для него, и нанес удар силовым проводом по бедру. Араб тут же
рухнул, а я, для верности, добавил ему фазой по шее. Он затих, только ступня