"Филипп Янси. Что удивительного в благодати? " - читать интересную книгу автора

сильнее справедливости. Она сильнее закона всемирного тяготения. Пусть же
верующие России станут тем светом, который высветит благодать миру.

Филип Янси


1. Последнее великое слово

Я знаю лишь то, что знают все: если благодать закружит меня в своем
танце, я буду танцевать.

У. X. Оден

В книге "Иисус, Которого я не знал" я поведал одну историю, которая
потом долго меня преследовала. Я услышал ее от друга, работавшего с
"отбросами общества" в Чикаго:

Эта проститутка явилась ко мне оборванная, бездомная, больная, у нее не
было денег, чтобы купить еды для двухлетней дочери. Сквозь слезы она
призналась, что за деньги предоставляла свою дочку - двух лет отроду! -
любителям извращенного секса. За час "аренды" она выручала больше, чем за
ночь на улице.
- Приходится идти на это, - сказала женщина, - иначе не разжиться
наркотиками.
Мне трудно было выслушивать грязные подробности ее рассказа. Помимо
прочего, это влекло за собой юридические последствия - я обязан сообщать о
случаях надругательства над детьми. Что я должен был сказать этой женщине?
Наконец я спросил ее, не пыталась ли она обратиться за помощью в
церковь. Никогда не забуду, как изменилось ее лицо, какой откровенный и
наивный ужас проступил на нем:
- В церковь! - воскликнула женщина. - С какой стати я пойду туда? Мне и
так плохо, а они будут тыкать меня лицом в грязь.

В истории, рассказанной моим другом, поражает, как похожа эта женщина
на другую блудницу, но та бежала к Иисусу, а не прочь от Него. Чем хуже на
душе, тем больше тянет человека искать прибежища в Иисусе. Неужели Церковь
утратила дар привечать страждущих? Падшие и отверженные, устремлявшиеся к
Иисусу, когда Он жил на земле, не надеются сегодня получить теплый прием у
Его учеников. Что же произошло?
Чем дольше я размышлял над этим вопросом, тем чаще повторял одно слово.
Ключевое слово. Из этого слова родилась книга.

* * *

Будучи писателем, я целыми днями вожусь со словами. Играю в слова,
прислушиваюсь к нюансам и обертонам. Раскрываю их, будто раковины устриц,
пытаюсь вложить в них свои мысли. С годами слово может протухнуть, точно
залежалое мясо. Смысл уходит из него. Возьмем, к примеру, слово "милость".
Когда переводчикам Библии понадобилось обозначить высшую форму любви, они
выбрали именно его. А ныне можно услышать пренебрежительное: "Я в ваших