"Филипп Янси. Что удивительного в благодати? " - читать интересную книгу автора

все собираются вокруг фонтана и, взявшись за руки, радостно поют старые
гимны своей веры. Эта сцена из жизни общины напоминает причастие: пир
Бабетты отворил дверь - и хлынула благодать. Карен Бликсен пишет: "Людям
казалось, что грехи их омыты и белы, как руно. Былая невинность
возвратилась, и они резвились, точно юные агнцы".
Заключительная сцена происходит на кухне, заваленной немытой посудой,
жирными плошками, панцирями и ракушками, обглоданными костями, обломками
тары, очистками овощей, пустыми бутылками. Бабетта сидит посреди этого
хаоса, измученная, как в ту ночь, когда впервые попала сюда. И тут сестры
вспоминают, что никто из местных не похвалил ее стряпню.
- Очень неплохой обед, Бабетта, - осторожно заговорила Мартина.
Но мысли Бабетты витали далеко. Вдруг она сказала:
- Когда-то я была шеф-поваром в "Кафе Англез".
- Когда вы вернетесь в Париж, мы долго будем вспоминать этот вечер, -
словно ничего не слыша, продолжала Мартина.
- Нет, - отвечает Бабетта, она не поедет в Париж. Ее друзья и родные
либо сидят в тюрьме, либо давно мертвы. И потом, такое путешествие ей не по
карману.
- А как же десять тысяч франков, Бабетта?! - воскликнули сестры.
И тут Бабетта огорошила их. Она истратила свой выигрыш, все десять
тысяч франков до последнего су, на обед, которым сегодня угостила их. Не
надо пугаться - столько и стоит обед на двенадцать персон в "Кафе Англез"...

* * *

Речь генерала не оставляет ни малейших сомнений в том, что Карен
Бликсен написала не просто историю об изысканном пире в глухой деревушке, а
притчу о благодати. О даре, который одаряемому не стоит ничего. Даритель же
вкладывает в него все, что имеет. Это генерал Левенхильм и пытался
втолковать суровым лютеранам, собравшимся за обедом бывшего шеф-повара "Кафе
Англез":

Нас учили, что в мире присутствует благодать. Но мы, по человеческой
глупости и близорукости, воображаем, будто благодать Божья ограничена,
конечна... Вдруг приходит миг, друзья мои, когда глаза наши открываются, и
мы видим и осознаем: благодать неисчерпаема. Благодать, друзья, ничего не
требует от нас, разве что одного: всегда взывать к ней с доверием и
принимать ее с благодарностью.

Двенадцать лет назад Бабетта высадилась на безблагодатный брег. Каждое
воскресенье здешние прихожане выслушивали проповедь о благодати, а в будние
дни недели пытались стяжать милость Божью благочестием и воздержанием. И
вдруг благодать явилась им в образе пира. Пира ценой в целую жизнь,
накрытого для тех, кто отнюдь не заслуживал такой щедрости и едва ли мог ее
оценить. Благодать снизошла на деревушку Норре Восбург, как нисходит всегда:
безвозмездно, без условий, оплаченная не нами.


3. Мир без благодати