"Юрий Яровой. Особый случай " - читать интересную книгу автора

иркутский пассажир; выспавшийся, веселый, очень уж разговорчивый, таких она
до Иркутска в самолете не помнит, но и на посадке она что-то его не
заметила. Видно, этого говоруна не запомнила и дежурная - чего бы она тогда
так сверлила его взглядом?
- Командир прав, - сказала Людмила извиняющимся тоном. - Наверное, мы
ошиблись в радиограмме и ваши продали лишний билет. Довезем на диване, там
ремни есть - привяжется.
Потом Людмила стояла в дверном проеме и смотрела, как дежурная о чем-то
говорит со своей напарницей подошедшей, очевидно, с соседней стоянки.
Дежурные совещались, и они долго бы еще, возможно, совещались, если бы не
гул, донесшийся из хвоста самолета: это командир, потеряв терпение, запустил
вспомогательный турбогенератор.
Водитель трапа, услышав гул, крикнул дежурным, те отскочили, трап
отъехал, Людмила, налегая всем телом, вытянула дверь из багажника и
поставила ее на место, в проем.
- Пристегнись, - сказала она пареньку на диване. Сняла пальто, повесила
рядом с чьим-то серым, капроновым, и пошла докладывать командиру.

19 час. 45 мин.
Пилотская кабина самолета № 75410

Командир надел наушники, поправил микрофон, обернулся к радисту, и тот
понимающе кивнул: "Есть связь!".
- Иркутск, 75410, прошу запуск двигателей. Услышав привычную
скороговорку диспетчера по рулежке - "75410, запуск разрешаю", - выглянул в
форточку: на месте ли "земля", контрольный механик, который следит, как
запускаются двигатели, и крикнул: - Поехали!
Дальше пошла хорошо знакомая, отрепетированная сотнями полетов,
предстартовая проверка. Сначала готовность экипажа:
- Бортрадист готов! - в тон командиру выкрикнул радист Невьянцев.
- Бортмеханик готов! - без задержки повторил за Невьянцевым бортмеханик
Дима Киселев.
А штурман молчал. Командир повернулся и удивленно уставился на
Витковского, который, прижав ладонями наушники, сидел за своим столиком
какой-то грустный, понурый...
- Геннадий Осипович!
Штурман поднял голову, все понял и сказал не "по уставу":
- Я всегда готов.
- Второй пилот готов! - выкрикнул Никита Сударев.
Затем шла проверка топлива, гидросистемы самолета, радист перечислял
штыри, заглушки, струбцины... И опять Витковский пропустил свою очередь, не
подтвердил рапорт бортмеханика, сколько должно быть заправлено керосина по
заданию. По расчету. За него ответил Дима:
- По заданию - семнадцать тонн.
Потом пошел запуск двигателей, и Невьянцев отсчитывал секунды:
"Десять... двадцать... сорок..." А Геннадий Осипович совершенно машинально
повторял отсчет про себя: "Десять... двадцать... сорок... Второй
двигатель... третий... первый..."
Самолет содрогался от рева моторов, радист начал уже вторую часть
проверки - перед выруливанием. Сейчас, словно в каком-то полусне, понимал