"Тёмный Дар" - читать интересную книгу автора (Эльтеррус Иар)

Глава 3

Заснуть никак не удавалось, Ицхак ворочался с боку на бок, обдумывая ставшее известным за последние дни. После разговора Горберга и Вайта с Зеаном Тёмным многое пришлось переосмысливать. Рассказанное старым магом не укладывалось ни в какие рамки. Мастера Пути не знали, верить ли ему, до сих пор сомневаясь в реальности Аэйрана. Но если тёмный маг прав… Да, если он прав, то со всем этим нужно что-то делать.

А тут ещё Курт вернулся, несолоно хлебавши — как оказалось, закрытую область планеты, где жили драконы, кроме скального барьера, защищало ещё и силовое поле неизвестной природы. Катер немца просто не смог опуститься ниже десятикилометровой отметки, что-то мягко тормозило его и выталкивало за пределы барьера. Лео задействовал все сканеры «Тёмного Дара», но ничего обнаружить не смог. Не было, по их показаниям, никакого силового поля! Но что тогда тормозит катер? Не местная же, явно искусственная, магия? Видимо, придётся кому-то из мастеров Пути пытаться проникнуть туда. Очень похоже, что в закрытой области можно найти ответы на многие вопросы, не дающие землянам покоя.

Обратившись к своему биокомпу, Ицхак вызвал запись разговора с Зеаном, решив ещё раз просмотреть её.

Ничто не нарушало тишины летнего утра, лёгкий ветерок гнал по воде едва заметную рябь. Дальнего берега озера Сортан не было — только лёгкая дымка на грани видимости. Шесть с половиной ланов! На Аэйране было только одно озеро, превосходящее размерами Сортан — Терн на границе Тсуона и Краннора.

Над поверхностью озера на высоте полулана висел гигантский чёрный додекаэдр с полированной поверхностью. Знаменитая на весь мир Башня Знаний, резиденция Лорага, синклита тёмных магов. Попадали в неё исключительно через порталы, хотя другой способ тоже был предусмотрен — по мысленной команде дежурного мага-смотрителя в одной из боковых стен возникало отверстие, куда легко вошёл бы сказочный дракон. Зачем оно нужно, никто понятия не имел, ведь драконов не существует, что бы там ни утверждали суеверные моряки.

В небе внезапно возникла тёмная точка и начала быстро увеличиваться в размерах. Вскоре изумлённые обитатели Башни Знаний, прогуливавшиеся в парке у восточной стены, увидели матово-чёрный ребристый диск, зависший в воздухе прямо перед ними — стены Башни были прозрачны изнутри.

— Мы здесь по приглашению уважаемого Зеана Тёмного! — раздался металлический голос. — Просим сообщить ему о прибытии людей, с которыми он говорил сегодня в трансе, и указать место для посадки.

Хлопающий глазами дежурный смотритель не сразу решился потревожить утренний сон главы Лорага, обычно работающего ночью и не встающего до полудня, но всё же разбудил его, поняв, что сам не разберётся с неожиданным происшествием. Выслушав его, недовольный ранним пробуждением Зеан тут же встрепенулся и дрожащим голосом распорядился открыть входную аппарель — то самое отверстие в стене, назначение которого никто не знал. Чёрный диск без промедления скользнул внутрь и мягко опустился на пол огромного зала. Некоторое время ничего не происходило, а затем в боку летательного аппарата возникла овальная дверь, откуда вышли два человека в обтягивающих тёмно-серых комбинезонах. Почти одновременно с этим в стене напротив появилось туманное полотнище портала, из которого выбежал запыхавшийся Зеан в сопровождении двух коллег — Орна Гирха и Ридагиса лас’Керна.

— Добрый день! — ступил вперёд подтянутый старик. — Уважаемый Зеан, это со мной вы говорили мысленно.

— Здравствуйте! — склонил голову тот, подойдя ближе. — Знаете, не был до конца уверен, что этот разговор произошёл на самом деле. Теперь вижу, что да. Но сразу хочу просить сохранять название вашего корабля в тайне! Это крайне важно! Потом объясню, почему.

— Хорошо, — наклонил голову гость. — Меня зовут Владимир Горберг. Рядом со мной — Виктор Стороженко.

Учёный оглядел Зеана — ещё не стар, хотя явно за пятьдесят, подтянут, наполовину сед, глаза серые, настороженные, одет в какой-то странный балахон. На его спутниках — такие же. Видимо, это общепринятая одежда у тёмных магов. Башня Знаний поразила Горберга — это какое же количество энергии требуется, чтобы держать такую махину в воздухе? Надо будет попросить Лео посчитать. Да и каковы должны быть антигравитаторы для этого? Вспомнив, что дело в «магии», старый учёный едва не выругался. Впрочем, его умения, как мастера Пути, многим тоже могли бы показаться колдовством, не имея при этом никакого отношения к мистике — всё строго научно. Наверное, и здешняя «магия» вполне объяснима при помощи логики, просто пока он не имеет достаточно данных для этого.

— Прошу! — показал на туман портала Зеан.

— Что это? — поинтересовался Вайт.

Маг объяснил.

— Ясно, — кивнул Горберг. — Ну, на короткое расстояние наши паранормы тоже прыгать способны. Без всяких заклинаний. Просто пожелав!

— Просто пожелав?! — изумился Зеан. — У нас такое именуется ментальной магией, ментальные маги чрезвычайно редки.

Пожав плечами, учёный бестрепетно ступил в портал. На мгновение потемнело в глазах, и он оказался в большом уютном кабинете, заставленном стеллажами с книгами и хрустальными шарами разных размеров. Удобный способ перемещения! Жаль, что на Земле так и не сумели технологическим путём освоить телепортацию. Паранормы же могли телепортировать только самих себя, да и расстояние не превышало двадцати километров. Подойдя к ближайшему стеллажу, Горберг принялся изучать корешки книг. Все написаны на аране[13]. Надо будет попробовать договориться с Зеаном о возможности прислать сюда наномодули для сканирования.

— Садитесь, прошу вас, — донёсся из-за спины голос мага.

Горберг обернулся. Вайт уже здесь, прицельно шарит глазами по кабинету, одновременно отмечая каждое слово и движение местных. Правильно, что взял его с собой — аналитик такого класса многое поймёт даже из недоговорённостей и обмолвок. Учёный подошёл к креслам у левой стены кабинета и опустился в одно из них. На столике рядом сами собой появились высокие стаканы с рубиновым напитком. Отпив глоток, Горберг приподнял брови — очень хорошее вино, просто чудо.

Как гость, учёный начал рассказывать первым, стараясь обходиться словами попроще. И о своей идее пробоя пространства-времени, и о подготовке, и о визите драконов, и о постройке «Тёмного Дара», и о самом эксперименте, и о нападении безумного искина, и о занявшем двести тридцать один год пути к Аэйрану. Он почти ничего не скрыл, кроме своей и Ицхака принадлежности к мастерам Пути Жизни. Пока неясно, что представляют собой тёмные, открывать этого не стоит. Ведь дороги назад нет, придётся как-то устраиваться здесь. А в странах Света землянам делать явно нечего — там царит изуверская жестокость ко всем, кто отличается от большинства.

— Вы говорите, что вооружить корабль вас вынудили драконы?.. — заговорил Зеан после довольно долгих размышлений. — Разве они существуют в реальности? Мы всегда считали их вымыслом.

— Даже на Аэйране есть драконы, — удивлённо посмотрел на него Горберг.

— На Аэйране?! — не поверил маг. — И где же?

— За барьером. Довольно большой ареал, между прочим, несколько тысяч особей. Я сам смотрел записи сканеров и видел их.

— За барьером… — повторил Зеан. — Вот бы ещё проникнуть туда…

— Боюсь, это и нам не по силам, — тяжело вздохнул Горберг. — Уже пытались. На высоте примерно четырнадцати ваших ланов что-то остановило катер, не дало опуститься ниже. Но это нечто не нанесло вреда, просто выпроводило машину за пределы кольца гор. Что это было, понять не удалось.

— А уж сколько мы попыток предпринимали… — скривился маг. — Увы, даже гномы не смогли пробить ни одного туннеля в скалах барьера, их не берёт ни магия, ни порох, ни самые лучшие инструменты. Очень неуютно себя чувствуешь, зная, что четверть мира скрыта. И неясно, что там творится! И неясно, кто создал этот проклятый барьер!

— Да, могущество этих неизвестных очень велико, — согласился учёный. — Но мы ещё не все способы испробовали, возможно, всё же сумеем проникнуть. Но об этом позже. Для начала мне бы хотелось поговорить о вашей пресловутой магии.

— Прошу.

— Я постепенно прихожу к выводу, что она — искусственна.

— Вот как? — приподнял брови Зеан. — И почему же вам так кажется?

— Каждый раз, когда маг произносит заклинание, что-то за барьером отзывается сложномодулированной гиперволной, наши сканеры хорошо ловят эти волны, — пояснил Горберг. — Расшифровать модуляцию пока не удалось, хотя наш биокомп, Лео, работает над этим.

— Гиперволна? Модуляция? — не понял маг. — А что это такое?

— Как бы вам объяснить… — прикусил губу учёный. — Скажем, гиперволна — это всплеск определённой силы, которую наши приборы способны фиксировать. Очень сложной, постоянно изменяющейся формы всплеск. Эту форму обычно и называют модуляцией волны. Видимо, что-то, находящееся на закрытом материке, улавливает произнесённое магом заклинание и исполняет его.

— Вполне возможно… — помрачнел Зеан. — Вы подтвердили мои подозрения. Судя по хроникам, в первые пятьсот лет после падения кораблей ни о какой магии на Аэйране и речи не шло. Затем она внезапно появилась. Заметили, что некоторые люди, произнося довольно простые стихотворные заклятия, производят определённые действия. Также непонятно, откуда вдруг взялись книги по магии. Учебники, причём, у каждого народа — свои. Постепенно, примерно за две тысячи лет, магия пришла к современному виду.

— Считаю необходимым приложить все силы, чтобы выяснить, какая именно сила даёт магам возможность делать то, что у нас и лучшим паранормам недоступно, — Горберг мрачно жевал губу. — У вас ведь всё основано на этой самой магии. А что, если она в один прекрасный момент исчезнет?

— Не дай Кратх! — побледнел Зеан. — Для нас это — гибель.

— Советовал бы предусмотреть и такой исход. Ещё одно не даёт мне покоя. Ведь экипажи потерпевших катастрофу кораблей принадлежали к высокоцивилизованным народам. Почему они одичали? Почему не сумели сохранить свои знания и скатились к варварству?

— Я не раз задавал себе эти вопросы… К сожалению, ответа нет — слишком много времени прошло, достоверной информации почти не сохранилось — так, обрывки, порой несвязные. Удалось только очень приблизительно восстановить хронологию событий. Причин того или иного не знает никто. А светлые и знать не хотят. Тянут мир в невежество. Изо всех сил…

— Не могли бы вы коротко рассказать историю Аэйрана?

— Почему же нет? — усмехнулся Зеан. — Слушайте.

Первый потерпевший катастрофу корабль опустился на планету примерно восемь тысяч лет назад. Человеческий, но не земной — артайнский. Он сел на большой остров, который позже назвали Зарвеном. Следующим оказался земной лайнер «Меркурий», не сумевший совершить посадку — был слишком велик, людей вывозили с гибнущего корабля на спасательных шлюпках и посадочных модулях. Они с разбросом в сотни километров приземлились на материках Сардан и Гансан. В последующие годы корабли сыпались на Аэйран, как из рога изобилия, корабли очень разных народов. Что странно — экипаж и пассажиры каждого бежали прочь от своих звездолётов и катеров, будто оставив за спиной что-то очень страшное. И не рисковали возвращаться даже через многие годы. Постепенно образовались сотни разных племён. Кто-то немало взял с собой во время бегства с кораблей, кто-то не имел почти ничего. Но источники энергии постепенно исчерпались, заряды в пулевом и лучевом оружии закончились, компьютеры выработали ресурс. Разумные вынужденно перешли на натуральное хозяйство. Рождались и вырастали дети, считающие Аэйран своим домом, а рассказы родителей об иных мирах — просто сказками. Столетие шло за столетием. Поколение сменяло поколение. Однако разумные всё же сумели сберечь языки и письменность своих народов, как высшую драгоценность оберегая немногие сохранившиеся книги.

Племена со временем росли, расширялись, занимали всё большую территорию, образовывали первые государства. Именно в это время возникла магия и книги о ней. Любопытство присуще всем разумным, и вскоре у каждого народа появились свои маги. Пока слабые, использующие мало заклятий — до разработки собственных им было ещё расти и расти. В те же времена начались первые войны — люди столкнулись с племенным союзом орков. Затем выяснилось, что под горами живут в рукотворных пещерах непонятные бородатые коротышки, называющие себя гномами из колен Торина, Строри и Рерхори, а в необъятных лесах стоят бесчисленные деревни оборотней. Волков и леопардов, или, иначе, варгов и тогов. На далёком севере выросли древесные города беловолосых альвов.

Всё шло своим чередом — прокатывались нашествия, создавались империи и королевства, строились города и крепости. Магия развивалась и крепла, каждая страна создала свои магические университеты и академии. И ничего удивительного, ведь без магов не обходилось почти ничего. Развитие цивилизации пошло совсем в иную сторону — к чему выдумывать хитроумные машины, если всё, на что они способны, легко сделает опытный колдун?

Проще всего жилось эльфам — на небольшом материке Аллиан не было иных народов. Они посадили меллорновые леса и не спеша развивались, пока на новой родине не стало тесно. Только после этого перворождённые выстроили корабли и начали исследовать внешний мир. Они неприятно удивились, обнаружив на других материках и островах непохожих на них разумных. Эльфы тут же начали войну с Зарвеном, быстро подчинив себе потомков артайнцев. Однако с Сардана и Гансана их дружными усилиями заставили убраться несолоно хлебавши, после чего перворождённые замкнулись в своих пределах, не допуская на Аллиан никого — их магия была совсем иной, чем человеческая или орочья. Чем она отличалась, поняли значительно позже.

Война с эльфами сыграла основную роль в образовании древней империи. Королевствам, княжествам и герцогствам пришлось объединиться и забыть свои распри, чтобы дать отпор захватчикам. Люди, гномы, варги, орки, альвы, тоги и дварфы выступили единым фронтом — никому не хотелось быть стёртыми с лица земли. А именно такую судьбу эльфы уготовили им. Маги разных стран и народов впервые открыли друг другу свои тайны и поняли, что заняты одним делом. Тогда отсутствовало деление на Свет и Тьму, всем было ясно, что и то, и другое необходимо. Что суть всего — Равновесие. Именно маги впервые задумались над тем, чтобы построить государство всеобщей справедливости, где каждый сможет реализовать свой потенциал, где каждому будут открыты все дороги, если он не лентяй и хочет честно делать своё дело. Поначалу эта идея увлекла молодёжь, а затем к безумным прожектам прислушались те, кто постарше, начав размышлять, как это можно реализовать.

Сперва маги взяли власть в нищем Гансане, где было мало плодородных земель, сплошные солончаки и пустоши. Так вышло, что наследный принц Гансанского королевства имел магические способности и учился в местной академии. Как ни странно, но идея справедливого государства увлекла его высочество — видел, как тяжело и беспросветно живёт его народ, как надрываются люди и дварфы, чтобы просто выжить. Взойдя на престол, молодой король объявил Гансан империей, основой будущего царства доброты, и широко открыл двери для любых талантов, хоть магов, хоть нет. И они потянулись туда. Далеко не всё выходило сразу, но имперский Совет Магов не опускал руки, придумывая всё новые способы облегчить жизнь разумных. Были очищены солончаки, созданы подводные фермы, разработаны сельскохозяйственные машины. По океанам поплыли торговые корабли с магическими движителями, не завися более от ветра. Были выстроены университеты, где молодые маги создавали новые заклинания, а учёные разгадывали загадки мироздания. Страна с каждым годом становилась всё богаче, любой интересный проект поддерживался правительством и тут же реализовывался, принося очередные прибыли.

Маги всего мира с интересом наблюдали за необычным социальным экспериментом, всё больше приходя к выводу, что и самим бы надо так. Через каких-то сто лет имперские магические академии и университеты стали наиболее престижны, в них устремилась талантливая молодёжь со всех концов Аэйрана — тех знаний, что можно было получить там, не давали больше нигде. Домой возвращались убеждённые сторонники империи. Они со временем занимали в родных странах высокие посты и постепенно склоняли Советы Магов плюнуть на независимость.

Случившееся затем никого не удивило. Одна за другой страны материка Сардан начали присылать к императору посольства с просьбой о коронном договоре. Люди, орки, гномы, тоги, альвы, дварфы, варги. Через двести лет гигантская империя простиралась от полюса до полюса. Все её подданные были равны независимо от биологического вида, каждого ценили только по тому, чего он стоил на самом деле. И каждому были открыты все дороги, сотни учебных заведений гостеприимно распахивали двери для молодых из любого сословия — за обучение платил император, предоставляя студентам долгосрочные ссуды, которые они постепенно выплачивали после окончания учёбы.

Имперцы освоили пустынные Отван и Ол-Сиан, куда потерпевшие крушение корабли не садились. На последнем обнаружили над озером Сортан висящий на высоте полулана чёрный додекаэдр размером с целый город. Со временем удалось понять, что представляет из себя Башня Знаний и какая сила держит её в воздухе. Ничто не могло обрушить её вниз или повредить, для этого потребовались бы совместные усилия магов всего мира, да и то неизвестно, справились бы. Поэтому её и решили использовать как резиденцию высшего совета магов, мастеров и учёных империи, названного Лорагом. Там же разместили и самые лучшие магические академии, университеты и исследовательские институты. Однако кто создал Башню — так и осталось загадкой.

— Две с половиной тысячи лет империи были золотым веком Аэйрана… — с тоской сказал Зеан, напившись воды — горло пересохло после долгого рассказа. — А потом из изоляции вышли эльфы, будь они неладны!

— Так это они виновны в расколе на два лагеря? — прищурился Горберг.

— Я подозреваю, что да, — хмуро буркнул маг. — Точно не знаю, всё происходило на территории нынешнего Мартаана и самого Аллиана, куда доступа для нас нет. Как всё случилось, почему изменилась религия, кому пришло в голову объявить Тьму злом? Увы, ответы скрываются в тайных архивах светлых.

— Религия? — удивился учёный. — А при чём здесь религия?

— При всём, — скривился Зеан. — До раскола на Аэйране верили в Единого Бога в трёх лицах, символизирующих три стороны Силы. Таар — Свет, Кратх — Тьма, Ленкаар — Равновесие. Мы и сейчас верим так. Но не светлые… Однако давайте лучше по порядку.

Как оказалось, эльфы внимательно следили за империей и её развитием. Они тоже были далеко не едины, одна фракция ратовала за изоляцию, а другая утверждала, что необходимо выйти в большой мир, так как развитие остановилось. Беда, что застой начался не только в Аллиане — несмотря на усилия тысяч талантливых магов и учёных, развитие магии упёрлось в свой потолок и не шло дальше. Уже не появлялись сотни новых заклинаний ежегодно, теперь что-то новое изобретали раз в десятилетие, а то и реже. Магистрам Лорага это сильно не нравилось, в нём самом постепенно начинались свары и склоки, разные группы тянули одеяло в свою сторону. Стали появляться стремящиеся добиться личной власти. Таких, естественно, останавливали общими усилиями, и, согласно завету предков, ссылали на необитаемые острова, но их становилось всё больше с каждым годом. И далеко не все говорили открыто о своих взглядах. Многие ратовали за то, что хватит уже быть альтруистами, давно пора вкушать плоды своего привилегированного положения.

Поэтому, когда у берегов Ол-Сиана будто ниоткуда возникли белоснежные корабли перворождённых с посольством, высшие маги Лорага очень обрадовались. Прежние разногласия за прошедшие тысячи лет давно забылись, и предложение эльфов открыть друг другу границы без особых дебатов приняли, надеясь, что это поможет преодолеть застой. Как оказалось, в Аллиане тоже было достаточно несогласных с политикой Друга Леса[14], и, как только представилась первая возможность, они тут же эмигрировали, образовав на севере империи свои Дома, много позже названные тёмными. Сути разногласий в Лораге не поняли, но не обратили на это внимания, из-за чего после раскола рвали на себе волосы. Ведь в империю выехали те, кто хранил память о прежней родине, о Вечном Лесе, рассказы о котором остальные перворождённые считали глупыми сказками. Беглецы не принимали основополагающую идею Аллиана — подчинить себе весь мир, преобразовав его так, чтобы некому стало противостоять эльфам, полагающим себя единственно достойными указывать другим, как и чем им жить. Поэтому несогласные и выехали в империю — Друг Леса разрешил им это, обрадовавшись возможности разом избавиться от оппозиции. Было ещё одно — эльфийские маги могли работать только со Светом. Понятие Равновесия вызывало у этериэ зубовный скрежет. Однако они до поры скрывали свою ненависть, решив взять у врага всё, что возможно.

Аллиан в течение трёхсот лет отправлял в лучшие академии и университеты империи самых талантливых юношей и девушек, его примеру следовал Зарвен. Обратного почти не случалось, имперцы мало интересовались учебными заведениями перворождённых — слишком много ограничений там ставили. Высокомерие эльфов тоже мало кому нравилось — студенты других рас становились в Аллиане париями, мало кто мог выдержать такое отношение к себе и проучиться больше года. Да и кому интересно изучать только одну сторону магии? Ведь почти в каждом городе империи гостеприимно распахивали свои двери академии, училища и университеты, обучение в которых было бесплатным. А эльфам приходилось платить из собственного кармана, и такие деньги, что позволить себе это могли немногие.

На первый взгляд всё выглядело неплохо. Несмотря на то, что эльфы владели только одной стороной магии, они владели ею изощрённо, и их знания помогли магам других народов — снова начали появляться новые заклинания и разработки. Однако на территории империи начало происходить что-то странное. То тут, то там возникали секты, объявляющие Кратха злом, а Таара с Ленкааром — добром. Иначе говоря, Тьмой и Светом. К сожалению, простому народу понять дуальность сил оказалось куда проще, чем сложную концепцию триединого бога, и в секты толпами потекли неофиты. Официальная Церковь Равновесия и Лораг не обращали на эти секты внимания, мало ли их было и мало ли ещё будет, — в империи издавна царила веротерпимость. А зря, как выяснилось.

В один далеко не прекрасный день тысячи полубезумных проповедников вывели своих последователей на улицы, и толпа ринулась громить храмы, университеты и академии. Что самое страшное, к фанатикам присоединилось множество магов — из тех, кто считал себя выше других, требуя особого отношения и привилегий. И не только — немало имперских легионов поддержали восстание. Прежде чем в Лораге успели понять, что вообще происходит, Гансан и юг Сардана оказались охвачены кровавым хаосом.

На беду заговорщиков, им не удалось склонить на свою сторону элитные легионы — орочьи. Несмотря на то, что воевать было не с кем, орки остались боеспособными, постоянно тренируясь — память предков не давала сложить оружие. И орки встали стеной, не пропустив предателей севернее Свиной Спины[15]. Они полегли почти все, прежде чем пришла помощь — север светлым взбунтовать не удалось, там жило не так уж много людей, охотно слушавших безумных проповедников, а всё больше другие расы, предпочитающие думать самостоятельно. И первыми выступили против заговорщиков бежавшие в своё время из Аллиана эльфы — хорошо понимали, что пощады от сородичей, считающих их предателями, не дождутся. Именно их князья и объяснили растерянным магам Лорага, что происходит. По счастью, тогда Лорагом руководил смелый и решительный человек, он сумел организовать сопротивление. И мало того, уничтожил с помощью силовых накопителей Башни Знаний подходящий к Ол-Сиану эльфийский флот с десантом. Не ждавшие такого отпора перворождённые растерялись.

Поняв, за что ратуют заговорщики, магистры Лорага пришли в ужас. Невежество, жестокость и разделение единого целого на две антагонистические части с запретом использования одной из них. К сожалению, больше половины магов оказались замешаны в заговоре — они рассчитывали, что смогут уничтожить Лораг и имперские государственные институты одним ударом. Императорскую семью, как ни жаль, толпа разорвала в клочья, но выжило множество магистров, да и офицеры большей частью остались верными долгу. Особенно на севере. И его удалось отстоять, хотя пришлось без жалости уничтожить всех предателей, особенно из магов. Иного пролившие кровь сотен тысяч разумных и не заслуживали. Но ещё долго то тут, то там вспыхивали бунты, которые давили легионы орков, гномьи фаланги и эльфийские стрелки. Последние объявили себя тёмными эльфами, тем самым отмежевавшись от остальных перворождённых.

Установился хрупкий паритет, хотя пограничные стычки продолжались постоянно — светлые не оставили надежды взять власть во всём мире. Однако не вышло — в архивах Лорага хранилось достаточно разработок прежних времён, когда ещё не было единой империи, и шли войны. Бунт тоже подстегнул развитие, и вскоре на границах стран Тьмы встали чёрные башни, пройти мимо которых использующие только Свет не могли.

Заговорщикам каким-то образом удалось привлечь на свою сторону два из трёх колен гномов — колена Строри и Рерхори, тогда как самое большое и древнее — колено Торина — осталось верным Равновесию и Лорагу. Все народы, отказавшиеся принимать участие в бунте фанатиков, были объявлены исчадиями Тьмы, подлежащими поголовному истреблению. Орков, варгов, тогов, альвов и тёмных эльфов. Дварфам позволили существовать только как рабам. Да, светлые тут же вспомнили о такой мерзости, как рабство, законодательно разрешив его. В городе Нар-Олден торжественно подняли флаг Света, предав анафеме осмелившихся противиться «высшей справедливости богов». Там же организовали Церковь Света и Светлый Совет. Маги, поддержавшие заговор, отреклись от Тьмы и обязались предать забвению все её знания. Сразу после этого светлые разделили доставшуюся им территорию на четыре страны. Мартаан, Тарн Нагавит, Гансан и Бартиан.

Друга Леса бесило, что не удалось подмять под себя всю империю, в Мартаан прибывали и прибывали эльфийские войска, атакуя границы без передышки. Да и новообразованные правительства стран Света в стороне не остались. Однако тёмные держались, постоянно преподнося врагу сюрпризы. А когда маги Лорага возвели чёрные башни, стало ясно, что просто так их не возьмёшь. Сначала необходимо накопить силы. Светлые отступили, однако с тех пор каждые десять-пятнадцать лет пытались прорваться в страны Тьмы.

— К сожалению, иногда у них случаются удачи… — вздохнул Зеан, заканчивая рассказ. — Долго ничего не могли сделать, только теряли лучших воинов, больше тысячелетия. Однако около ста лет назад они всё-таки прорвались и захватили часть орочьих земель, создав там страну под названием Тарния. Всех, кто не успел сбежать, уничтожили, даже детей. С тех пор война идёт без перерыва. С переменным успехом. А двадцать лет назад они высадили лазутчиков с телепортационными амулетами на Отване, взорвали десять защитных башен и выдавили нас с островов. Хорошо хоть, мы успели эвакуировать население, оставив инквизиторов с носом. Тогда и погиб мой предшественник, сделав перед смертью предсказание о пришествии тёмного дара небес. Это предсказание слышал каждый маг Аэйрана — и светлый, и тёмный. Поэтому я и просил сохранять название вашего корабля в тайне.

— Значит, то, что светлые называют Тьмой, на самом деле Равновесие… — полуутвердительно произнёс Горберг.

— Именно так, — усмехнулся маг. — Мы сумели сохранить в странах Тьмы порядки старой империи. Каждому разумному открыта любая дорога, если он хочет что-то делать, а не жить за чужой счёт. Последних просто отводят к границе — желающие иметь всё без усилий нам не нужны.

— А калеки?

— Я что-то говорил о больных, престарелых или калеках? — удивился Зеан. — Им всегда помогут, иначе просто невозможно. Речь идёт о молодых и здоровых, но не желающих работать. А особенно — о пытающихся получить что-то путём насилия. У нас ведь даже преступности нет, как таковой.

— Да? — удивлённо моргнул Вайт. — А почему это?

— Бедных нет, — усмехнулся маг. — Ведь именно бедность порождает преступность. Работающий имеет в странах Тьмы всё необходимое и даже больше. Обучение любому ремеслу бесплатно, точнее, после окончания учёбы лет за двадцать придётся расплатиться. А если появляются воры, грабители или насильники, то их быстро отлавливают маги следственного приказа и, как я уже говорил, спроваживают к светлым. У нас живут спокойно.

— Но вы проигрываете войну, — холодно заметил украинец. — Две страны уже потеряли.

— Это так, — помрачнел Зеан. — Мы ведь только обороняемся. Но иначе нельзя, поймите!

— Почему?! — изумился Вайт.

— Слишком много боли и крови… — глухо ответил маг. — Не говоря уже о том, чем нам за это придётся заплатить в будущем, мы сами не хотим нести в мир инферно — знаем, к чему оно приведёт, и кем мы станем после этого.

Немного помолчав, он повернулся к Горбергу:

— Это ваш мальчик ещё не понимает, слишком молод, но вы-то должны понимать, ведь вы — нечто большее, чем человек, много большее. Я же не слепой, вижу вашу невероятную ауру.

— Видите… — глухо повторил учёный. — Что ж, может, и к лучшему, что видите. На вашей планете есть несколько разумных, способных стать такими, как мы с Ицхаком. Могу взяться за их обучение. И я, конечно же, всё понимаю. Вы абсолютно правы.

— Не зря Оран говорил о тёмном даре небес… — едва слышно сказал Зеан. — Возможно, именно вы поможете нам найти способ решить всё без крови, боли и горя.

Горберг поднял глаза на удивлённого Вайта:

— Думаю, уже не имеет смысла скрывать, что мы с Ицхаком прошли обучение драгландскому Пути Жизни, вы должны были слышать об этой психопрактике, Виктор.

— Пути Жизни?! — глаза украинца сделались круглыми. — Но ведь его изучение для человека заканчивается безумием! Всегда!

— Если этот человек не обладает кое-какими особенностями мозговой структуры. В двух случаях всё завершилось благополучно — и я, и ваш командир провели по несколько лет на Драгланде. Но хватит пока об этом — если бы уважаемый Зеан не увидел моей сути, я бы продолжал молчать. Как офицер, вы знаете, что такое подписка о неразглашении. Считайте, что вы тоже поставили под ней подпись.

— Ясно… — недовольно скривился Вайт. — Наше дорогое командование уже задрало своими вечными тайнами. Всё стремятся засекретить, чтоб им ни дна, ни покрышки!

— Позже мы поговорим ещё, — понимающе усмехнулся Горберг. — Простите, уважаемый Зеан, что отвлёкся.

— Ничего страшного, — тот задумчиво смотрел на него. — Если я правильно понимаю по структурам ауры, вы работаете напрямую с эгрегорами?

— Пока только учимся, — вздохнул учёный. — Мастера-драконы уже кое-что умеют, но ещё не слишком много. А мы — ещё меньше, хотя, по вашим меркам, способны на многое. Но ни один из мастеров никогда не причинит вреда разумным, не вызовет нарастания инферно. Не хуже вас знаем, что это такое, и каковы будут последствия.

— Но вы не зависите от источника силы?

— Не зависим, наша сила внутри нас. Это видно даже по тому, сколько на Земле паранормов. Почти каждый третий землянин чем-то владеет.

— Паранормов? — растерянно нахмурился Зеан.

— Иначе говоря — ментальных магов, — пояснил Горберг.

— Каждый третий?.. Но разве такое возможно? Они же очень редки!

— У нас — не редки. Такое со временем происходит с любым народом, полностью отказавшимся от насилия. Более высокая степень развития — отказ от конкурентности, она очень быстро становится тормозом и тянет вниз. В моральном плане.

— Значит, мы были правы, когда пошли этим путём… — помрачнел маг. — Но не учли алчности некоторых разумных. Я не вижу выхода из тупика — без крови, и большой крови, светлых не одолеть. А если мы позволим этой крови пролиться, то тут же рухнем на их уровень. И всё пойдёт по-прежнему…

— Думаю, выход обязательно найдётся, — усмехнулся Горберг. — Да, найти его будет нелегко, но необходимо. Нам тоже совсем не улыбается жить в мире жестокости. А то, что наши люди видели в странах Света, потрясает именно своей жестокостью. И полной безысходностью.

— Чтобы не дать им установить у нас такие же порядки, мы вынуждены обороняться, — Зеан тоскливо смотрел в никуда, нервно теребя подбородок. — Неделю назад светлым удалось прорваться через первую линию укреплений, жители одной деревни сбежать не успели… Эльфы убили всех, а детей, даже грудных, сожгли заживо. И знаете, что удивительно?

— Что же?

— Увидев всё это, сын и наследник Друга Леса, принц Даралас, едва не сошёл с ума, не ожидал такого зверства от сородичей, попытался остановить их, но его просто оглушили по приказу отца. Ночью принц сбежал и перешёл к нам. Нашёл ближайший патруль и сдался. Услышав его рассказ, орки так разъярились, что выбили эльфов из бреши и за сутки восстановили укрепления. Сейчас к яме, в которой сожгли детей, водят желающих сдаться, уставших от бесконечной войны. Есть, к сожалению, и такие среди нас…

— После такого зрелища им перехочется сдаваться! — Вайт от ярости сжимал кулаки, едва удерживая зверя в себе.

Он многое видел в записях, доставленных наномодулями с поверхности Аэйрана, но и представить не мог, что взрослые, чувствующие, разумные существа способны убивать детей, да ещё и так страшно. К эльфам с этого момента украинец испытывал величайшее омерзение, и поклялся самому себе сделать всё, чтобы эти твари пожалели о своих деяниях. Умом понимал, что весь народ не может отвечать за действия одного отряда, но ничего не мог поделать со своим гневом. И очень жалел, что его не было в той деревне, когда жгли детишек — небо бы ушастым с овчинку показалось. Никакие маги не помогли бы!

— Вы берсерк? — осторожно поинтересовался Зеан.

— Да, — буркнул Вайт, постепенно беря себя в руки. — У нас, на Земле, все военные — берсерки. Контролировать себя мы хорошо обучены. Не беспокойтесь, я не сорвусь.

— У нас из берсерков набирают Чёрную Стражу. И тоже учат владеть собой при помощи специальных методик. С детства.

— Совсем, как в нашей школе космодесанта, — окончательно справился с яростью украинец. — Думаю, будет ещё время поговорить об этом. Извините, меня взбесило рассказанное вами.

— Не только вас… — опустил голову маг. — Страны Тьмы кипят гневом. Судя по рассказу принца Дараласа, это было сделано светлыми специально, чтобы добиться именно такой реакции. Эльфийские маги не идиоты, они хотят, чтобы мы стали на одну доску с ними. Мне едва удаётся сдерживать мстителей, не желающих понимать, что мы просто не имеем права отплатить той же монетой!

— Уважаемый Зеан полностью прав! — во взгляде Горберга поблёскивал металл. — Надеюсь, вы не станете ничего предпринимать без согласования?

— Не стану… — недовольно буркнул Вайт, которому очень хотелось пройтись в катере с включёнными гравидеструкторами над военными лагерями светлых эльфов. — Только не верю я в эти ваши высокие материи. Всё в мире объясняется с точки зрения логики и только логики!

— Естественно, — наклонил голову учёный, с интересом глядя на него. — Только вы не все законы природы знаете, Виктор, да и логика бывает очень разная, отнюдь не только формальная. Как по-вашему, если человек не знаком с законом всемирного тяготения, он упадёт, сорвавшись с дерева или со скалы?

— А как же иначе? — растерялся украинец. — Упадёт, конечно.

— Вот и в нашем случае так. Законы равновесия и кое-какие другие всё равно сработают, даже если вы о них и не подозреваете. Чтобы не сработали, нужно соблюдать определённые правила и не совершать определённых поступков. Вы лучший из аналитиков, которых я знаю, подумайте на досуге над услышанным сегодня, думаю, сделаете немало интересных выводов.

Немного помолчав, Горберг повернулся к Зеану:

— Всё же поведение эльфийских правителей мне кажется странным, не могут они не понимать, что за всё содеянное приходится платить. Что всё имеет свою цену. Что говорят об этом тёмные эльфы?

— По их утверждению, этериэ считают себя вправе на что угодно, — развёл руками маг. — И не понимают сказанного вами, хотя как можно этого не понимать?.. Хотя…

— Что? — насторожился учёный.

— Эльфы Аллиана — потомки изгоев. Тёмные эльфы утверждают, что их предков изгнал разумный растительный симбионт всего эльфийского народа, именуемый Вечным Лесом. Если бы он находился на Аллиане, то ничего случившегося не произошло бы. Мне трудно поверить в существование растительного разума. Поэтому считаю их рассказы всего лишь легендами.

— Растительного разума? — удивился Горберг. — Да ещё и находящегося в симбиозе с гуманоидами? Чушь, простите! Я и сам в такое поверю только когда увижу своими глазами, да и то не сразу. Но математическую модель подобного общества всё же интересно будет построить. Я попрошу Лео и профессора Осокову заняться этим.

— Хотелось бы ознакомиться с результатами, — приподнял брови маг.

— Никаких проблем, ознакомим, — улыбнулся учёный, вставая. — Буду прощаться, уважаемый Зеан. И вам, и мне нужно многое осмыслить. А завтра в полдень, если вы не против, прилечу ещё раз, подумаем над экспедицией за барьер. Похоже, именно там скрыты основные тайны Аэйрана.

— Буду рад видеть вас снова, — тоже встал Зеан.

Запись закончилась, но уснуть Ицхак так и не смог, продолжая обдумывать сообщённое Зеаном. История Аэйрана была слишком странна, никак не походила на естественную. Вполне возможно, что кто-то ставит здесь грандиозный социальный эксперимент. Отловить бы этих «экспериментаторов», да поучить хорошенько уму-разуму, чтобы помнили: нельзя так поступать с разумными. Ведь они живые, им же больно…

Он, наверное, ещё долго размышлял бы, если бы в казарму не ворвалось несколько стражников с факелами, возглавляемых шрамолицым Ульриком.

— Ицхака Берсерка к даару! — выкрикнул офицер. — Срочно!

— Сейчас, хоть одеться-то дайте, — недовольно буркнул землянин, вставая.

— Только быстрее!

— Да что случилось-то? — поинтересовался Ицхак, натягивая штаны и цепляя на спину перевязь с мечами.

— Сам увидишь, — прорычал Ульрик, притопывая от нетерпения. — Там, Кратх ему в глотку, такое-е-е…

Удивлённый землянин поспешил за офицером, не обращая внимания на проснувшихся берсерков, растерянно глядящих, как их вожака куда-то уводят посреди ночи.

Они быстрым шагом вышли из казармы и двинулись к северной оконечности Тенака. Там слышался какой-то шум, и чем ближе подходил Ицхак, тем больше ему казалось, что этот шум напоминает что-то очень знакомое, но такое, чего здесь быть просто не может. Только увидев впереди стоящий на отшибе полуразрушенный каменный дом, он окончательно понял, что слышит — впереди бил короткими очередями автомат Калашникова. Ему вторили револьверные выстрелы и лиловые вспышки, которые майор тоже узнал — лазерный карабин «КТ-22» образца 2170 года. Именно такие карабины использовали земные космодесантники времён Тройственной войны.