"Д.Яворницкий. Лыцарство." - читать интересную книгу автора

Таким образом, жизнь запорожского козака - своего рода аскетизм, до которого он
дошел опытом, а не заимствовал извне: "Лицарю i лицарська честь: йому треба
воювати, а не бiля жiнки пропадати".


Домашняя жизнь сичевых козаков была слишком проста и скромна. "В запорожской
черни снискание богатства нимало не уважалось: почитая нужды свои в одном
токмо, воинском и промышленном орудиях, не знали они роскоши ни в платье, ни в
украшении, ниже в самой пище, которую хозяин и хлопец имел всегда одну и
всегда почти одинаковую". "Запорожцi, - по козацкой пословице, - як малi дiти:
дай багато - все з'iдять, дай мало - довольнi будуть". На простоту и
воздержанность в жизни запорожцы смотрели, как на одну из важнейших и
необходимейших причин их непобедимости в борьбе с врагами: только тот, кто
победил в себе свои излишние потребности, в состоянии победить и неприятеля".


Будучи в душе поэтами и местателями, запорожцы всегда выбирали самые живописные
и красивые места для своих временных и вечных жилищ, влезали на высокие скалы,
уединялись в лесные пущи, поднимались на большие курганы и с высоты птичьего
полета любовались ландщафтами и предавались тихим думам и возвышенным
размышлениям. Будучи высокими ценителями песен, дум и родной музыки, запорожцы
любили послушать своих баянов, слепцов-кобзарей, нередко сами складывали песни
и думы и сами брались за кобзы, бывшие у них любимым музыкальным инструментом.
Кобзарь у запорожцев был хранителем заветных козацких преданий, живописатель
"лыцарских подвигов", иногда первый лекарь больных и раненых, иногда
освободитель невольников из плена, иногда поджигатель к военным походам и
славным подвигам низовых молодцов. Кобза, по понятию козаков, выдумана самим
Богом и его святыми, и отчего она и была у них в такой чести. Для одинокого
запорожца, часто скитавшегося по безлюдным степям, не имевшего возможности в
течение многих дней ни до кого промолвить слова, кобза была истинною подругою,
дружиною верною, которой он поверял свои думы, на которой он разгонял
печаль-тугу.


"В пьянстве и бражничестве, - говорит очевидец, - козаки старались превзойти
друг друга, и едва ли найдутся во всей христанской Европе такие беззаботные
головы, как козацкие. Нет в свете народа, который мог бы сравниться в пьянстве
с козаками: не успеют проспаться и вновь уже напиваются".


Впрочем, предаваясь разгулу и бражничеству, запорожские козаки, однако не были
похожи на тех жалких пьяниц, которые пропивали свои души в черных и грязных
кабаках и которые теряли в них всякий образ и подобие созданий божних: лыцарь
даже и в попойках оставался лыцарем. Предаваясь широкому и неудержимому
разгулу, козак тем самым выказывал особого рода молодечество, особый взгляд на
жизнь человека, вообще напрасно обременяющего себя трудом и заботами и
совершенно не понимающего истинного смысла жизни - существовать для веселья и
радости.