"Михаил Яворский. Поцелуй льва " - читать интересную книгу автора

- Мне стыдно за тебя. Ты опозорила наших родителей!
- Будучи вдовой священника, ты имеешь еще право меня осуждать?
Голос принадлежал сестре пани Шебець - Ульяне. Ульяна ушла из дома на
второй день войны, никому ничего не сказав. Фактически, всем нам были
безразличны ее приходы и уходы. Для пана Коваля она была "эксцентрическим
созданием", а для пани Шебець - "старой девой с причудами". Иногда, когда у
меня были расстройства желудка и я вынужден был бегать в туалет, я видел,
как она приходит домой или куда-то уходит. Я никогда не задумывался, куда
она может идти среди ночи, и не думал, что об этом стоит кому-то
рассказывать.
Спустя два месяца после войны я с удивлением увидел фотокарточку Ульяны
на первой странице "Правды Украины". Газета сообщала о создании городской
власти. Под заголовком размещались в два ряда фотокарточки каких-то мужчин и
одной женщины: "товарищ Ульяна Богач, руководитель коммунистического
подполья Польши, теперь председатель Львовского исполкома".
Это казалось более фантастическим, чем самые нелепые слухи на
Краковской площади. Я рассматривал фото. Это точно была она: бледное лицо,
волосы, заплетенные в косы с пробором посредине, одна рука короче другой. Я
не мог дождаться, когда пани Шебець увидит этот снимок.
Но сейчас, чтобы лучше слышать, я вышел на веранду.
- Прекрати! Ты чего сюда приперлась? Чтобы меня оскорблять? - голос
пани Шебець аж дрожал от злости.
- Сестра, ты первая это начала!
- Какая ты мне сестра? Нас родила одна мать, но теперь мы враги. Та бы
радовалась, если бы я окончила свои дни где-нибудь в Сибири.
- Это ты сказала, не я.
- Не строй из себя дурочку, ты прекрасно знаешь что людей депортируют.
- Только бывших эксплуататоров.
- Я знала, что ты не в своем уме, но что бы настолько!.. Я давала тебе
еду и крышу над головой, когда ты вроде бы училась, а ты вместо этого
работала в коммунистическом подполье...для этих мерзких москалей.
Тишина. Не видя их, я только мог гадать про ее причину. Наконец Ульяна
заговорила.
- Я не марионетка русских. Я коммунистка. Понимаешь - коммунистка! И
горжусь тем, что иду в авангарде построения лучшего будущего!
- Будущее, будущее...Все вы розглагольствуете о будущем, а в это время
люди умирают с голоду, в пустых магазинах призраки танцуют польку. Все это
слова..., слова, россияне кормят нас пустыми обещаниями. Разве тебе не
видно? Когда ты наконец опомнишься!
- Речь идет не только о будущем. Твоя буржуазная слепота мешает тебе
видеть все правильно. Мы уже приняли меры, чтобы все люди были равными, ?
сказало важно Ульяна, как учительница, выправляя ошибки ученика.
Разозленная пани Шебець чуть не орала:
- Равными в чем? В нищете? Вы забираете у тех, кто имеет, и отдаете
государству, выравнивая всех в бедности. Вы просто свора бандитов. Я не хочу
тебя тут больше видеть!
Последнее слово было за Ульяной:
- Последний раз предупреждаю - хорошо подумай перед тем, как
"зарываться" со мной.
Я быстро убежал назад в кухню. Ульяна прошла по веранде, не заметив