"Йоханнес Вильгельм Йенсен. Лежебоки ("Химмерландские истории")" - читать интересную книгу автора

громче, для всей компании, сел в постели и от удовольствия щелкнул языком.
Все же он еще не совсем пришел в себя после ночи и разговаривать ему не
хотелось, хотя сыновья стали кричать, подзадоривая его, чтобы он спел им
песню. Долговязые сыновья до того разыгрались в темноте, что стали
выкидывать всякие штуки, поднялся хохот.
- Замолчите вы, наконец, или нет! - крикнул им сердито хозяин из
спальни. - Что это вы вздумали безобразничать праздничным новогодним утром!
Они послушно замолчали. Но чуть погодя хозяин забылся и громко зашептал
на ухо жене, которая давно проснулась:
- Мне есть и пить охота...
В ответ на эти слова в боковушах все дружно загалдели. Но хозяйка,
женщина серьезная, считает, что они спятили.
- Заткните-ка глотки! - приказывает она.
Минуту-другую спустя она садится в постели, с замиранием сердца
прислушиваясь к чавканью, которое слышится в боковуше. Неужто они посмели
покуситься на заветную копченую колбасу и бараний бок, подвешенные к
потолочной балке над кроватью? Так и есть.
- Ах вы бесстыдники! - обиженно и зло кричит она. - Что это вы там
делаете? Лежите и жуете окорок? Удержу на вас нет!
Чавканье в боковуше стыдливо смолкает. Однако хозяйка, сидя в постели,
начинает сомневаться. В самом деле, в желудке и у нее пусто, сосет под
ложечкой. И, раз муж говорит то же самое... Что же худого в том, если они
перекусят в постели ранним утром? Ведь сегодня все же праздник. Быстренько
посоветовавшись с мужем, она встает и идет ощупью в кухню, набирает сладких
пирогов и бутербродов. Света она не зажигает, ведь ей привычно двигаться
здесь в темноте. Потом она наливает доверху большую кружку рождественского
пива и несет все это в спальню. Довольно, чтобы заморить червячка. Лежа в
постели, они едят, пьют и болтают без умолку. Никогда еще не было у них
такого веселого утра. Они толкуют о том, как долго тянется новогодняя ночь,
и удивляются этому. Они не забывают пожелать друг другу счастливого нового
года. Никто не наелся досыта, и хозяйка обещала принести из кухни все, что
пожелают. На ощупь она пробралась туда босиком и притащила большие ломти
хлеба, сыр и мясо, и все это они съели, лежа на постели. В доме стало
холодно, и все ужасно замерзли. Одна из дочерей хотела было встать и
затопить печь, но по такой холодине вставать никак не хотелось. Они только
что так славно поели и выпили, печь нагреется не скоро, не лучше ли сперва
немного вздремнуть. Так они проспали до вечера.
Когда же они проснулись на третью ночь, то спать больше не смогли.
Сыновья открыли дверь, вышли на двор и постояли на морозе в темноте, ища
приметы наступающего дня, казалось, в их жизни еще никогда не было такой
нескончаемой ночи. Хозяин накинул на себя кое-какую одежонку и вышел задать
корму скотине; коровы лежали, жевали жвачку и чувствовали себя преотлично,
будто не отходили от яслей. Лошади тоже были сытые и спокойные, но
соломенной сечки в корыте намного поубавилось.
Хозяин ничего не сказал, но про себя решил, что тут не обошлось без
ниссе - домового, но ведь его вслух поминать не годится.
Но раз на дворе ночь, им ничего не оставалось делать, кроме как войти в
дом и снова улечься в постель. Сыновьям спать нисколько не хотелось, и они
попросили зажечь свет. Они вздумали было поиграть в карты, сидя на кровати,
этакие язычники, да мать им не позволила. Ни к чему жечь свет по пустякам!