"Роберт Янг. Богиня в граните" - читать интересную книгу автора

Он наскоро закончил ее прошлым летом, тем самым летом, когда "Улисс"
вернулся с Альфы Вирджинии 9; тем самым летом, когда он оставил место юнги,
навсегда излечившись от стремления стать астронавтом. За время этого
путешествия мать его еще раз вышла замуж; узнав об этом, он снял летний
домик в Коннектикуте, как можно дальше от нее. Затем, обуреваемый силами,
лежащими за пределами его понимания, он уселся за стол и начал писать. В
книге "Воскресни, любовь моя!" описывалась звездная одиссея молодого
искателя приключений в поисках замены Божества, и его итоговом открытии, что
замена заключается в поклонении женщине. Критики в один голос закричали:
"Эпопея!", а придерживающиеся Фрейда психологи, которые после четырех веков
пребывания в забвении так и не отказались от занятия психоанализом
применительно к писателям, вынесли резюме: "Подсознательная жажда смерти".
Самые различные оценки удачливо сочетались, подогревая интерес в узком
литературном мирке, и прокладывали дорогу для второй публикации, а затем и
для третьей. Буквально за одну ночь Мартин стал самым непостижимым из всех
литературных явлений - известным превосходным романистом.
Но он еще не осознал, что его известность включала и чисто физическое
узнавание.
- Я читала вашу книгу, мистер Мартин, - сказала стоявшая рядом с ним
темноволосая девушка. - Мне она не понравилась.
- Как вас зовут? - спросил он. И еще через мгновенье добавил: - Почему?
- Лели Вон... Потому что ваша героиня нереальна. Ее не может быть.
- Я так не думаю, - заметил Мартин.
- Вы будете убеждать меня, что у нее есть прототип?
- Может быть, и буду. - Бармен подал их заказ, и Мартин, подняв свой
стакан, сделал небольшой глоток прохладной синевы своего коктейля. - Почему
ее существование невозможно?
- Потому что она не женщина, - сказала Лели. - Она всего лишь символ.
- Символ чего?
- Я.... я не знаю. Во всяком случае, она не относится к роду
человеческому. Она слишком прекрасна, слишком совершенна.
- Вы как раз на нее похожи, - заметил Мартин.
В следующий момент она опустила глаза, и некоторое время молчала. А
затем вскоре продолжила:
- Существует затасканный штамп относительно этой ситуации и звучит он
так: "Держу пари, что вы говорите это всем девушкам...". Но почему-то мне
кажется, что в данном случае это не так.
- И вы правы, - сказал Мартин. - Не говорил. - А затем добавил: - Здесь
так душно, может быть, мы смогли бы пойти прогуляться?
- Хорошо.
Старый Йорк был почти анахронизмом, сохранившемся лишь благодаря кучке
литераторов, которые души не чаяли в старых домах, старых улицах и старом
образе жизни. Это был контрастирующий глубокий гротеск по отношению к их
коллегам на Марсе; но на протяжении многих лет отдельные места этого городка
приобретали частично окраску, частично атмосферу, буквально ассоциировавшую
его с набережной Парижа, и если стояла весна, а вы были влюблены, то Старый
Йорк был самым привлекательным местом.
Они медленно шли через дремлющую запустелость старых улиц, в прохладной
тени домов, тронутых временем. Затем надолго задержались в зарослях главного
парка, и их окружало голубое, наполненное весной небо и деревья,