"Карл Густав Юнг. Исследование фенноменологии самости" - читать интересную книгу автора

(явственнее всего - при параноидных формах шизофрении)12. Преодоление такого
страха - иногда нешуточное моральное достижение, но его, к сожалению,
недостаточно для выполнения всех предварительных условий на пути к
подлинному опыту самости.

Тень, неразрывная пара и самость суть психические факторы, адекватное
представление о которых можно составить только на основании полного объема
связанного с ними опыта. Эти понятия возникают из пережитой реальности, и
прояснить их также может лишь опыт дальнейшего переживания. Философский
критицизм найдет в них массу поводов для возражений; но лучше бы ему начать
с признания того, что они соотносятся с фактами, а "понятие" служит всего
лишь сокращенным описанием или определением этих фактов. Критицизм
указанного рода способен повлиять на объект не больше, чем некий
зоологический критицизм сумел бы повлиять на утконоса. Дело не в понятии:
понятие - всего лишь слово, фишка, получающая значение и применение только
потому, что она замещает определенную сумму пережитого опыта. К несчастью, я
не в состоянии передать этот опыт публике. В многочисленных печатных работах
я старался на конкретном клиническом материале продемонстрировать природу
опыта, о котором идет речь, а также метод его получения. Везде, где мои
методы применялись без искажений, приводимые мною факты подтверждались.
Спутники Юпитера можно было бы видеть и во времена Галилея, если бы
кто-нибудь дал себе труд воспользоваться его телескопом.

За пределами узкой сферы профессиональной психологии эти фигуры
оказываются понятны всем, кто немного знаком со сравнительной мифологией. В
тени они без труда узнают враждебного представителя темного хтонического
мира - фигуру, чьи характеристики достаточно всеобщи.

Неразрывную пару они сразу же понимают как психический прототип всех
божественных пар. Наконец, самость, в силу ее эмпирических особенностей,
воспринимается как эйдос, стоящий за верховенствующими идеями единства и
целостности, неотъемлемыми для всех монотеистических и монистических систем.

Я считаю эти параллели важными, поскольку с их помощью можно связать
так называемые метафизические понятия, утратившие корни, бывшие у них в
природном опыте, с универсальными живыми психическими процессами, дабы
вернуть им их подлинное первоначальное значение. Таким путем
восстанавливается связь между эго и проецируемыми психическими
со-держаниями, формулируемыми в настоящее время как "метафизические" идеи. К
сожалению, как уже говорилось, тот факт, что метафизические идеи существуют
и люди верят в них, ничуть не доказывает действительного существования их
содержания или объекта, с которым они соотносятся, хотя и нельзя считать
невозможным совпадение идеи с реальностью в форме особого психического
состояния благодати - пусть даже субъект оказывается неспособен вызвать его
актом собственной воли. Как только метафизические идеи утрачивают свойство
вызывать исходный опыт переживания и возобновлять его, они не просто
становятся бесполезны, но превращаются в подлинное препятствие на пути к
дальнейшему развитию. Люди хватаются за обладание тем, что когда-то означало
богатство; и чем бесполезнее, непонятнее и безжизненнее становятся идеи, тем
упрямее цепляются за них люди. (Естественно, хвататься можно исключительно