"Карл Густав Юнг. О значении бессознательного в психопатологии" - читать интересную книгу автора

унаследованного им предрасположения, компенсирующие же эту установку
качества, в свою очередь, зависят от его побуждений. Недостаточно знать, что
кто-либо обладает филантропической установкой для того, чтобы без
дальнейшего поставить диагноз бессознательного эгоизма: для подобного
диагноза нужно еще тщательно изучить руководящие побуждения.

У людей нормальных главная функция бессознательного должна вызвать
компенсацию с целью установить равновесие. Все крайние сознательные
наклонности сглаживаются и смягчаются действенностью противоположных
стремлений в бессознательном. Эта компенсирующая функция (как я пытался
показать на примере коммерсанта) удерживается и при известных непроизвольных
действиях, которым Фрейд дал меткое название: симптоматические
(Symptom-Handlungen).

Фрейду мы обязаны и тем, что он впервые указал на значение сновидений,
благодаря которым мы также многое можем узнать о функции компенсации. Ярким
историческим примером этой функции является знаменитый сон Навуходоносора в
четвертой главе книги Даниила: Навуходоносор на вершине своего могущества
имел сон, предвещавший его падение. Он видел во сне дерево, поднимавшееся до
небес, но которое надлежало срубить - это сновидение, очевидно, является
противовесом преувеличенному ощущению царского могущества.

Если мы теперь будем рассматривать состояние расстройства психического
равновесия, то ясно увидим из всего предыдущего, в чем заключается значение
бессознательного для психопатологии. Обсуждая вопрос о том, в какой области
и каким способом преимущественно обнаруживается действие бессознательного в
ненормальных психических условиях, мы убеждаемся, что деятельность его
выступает особенно явно при психогенных расстройствах, подобных истерии,
неврозу принуждения и т. п.

Давно уже известно, что некоторые из этих расстройств вызываются
бессознательными психическими явлениями. Так же явны, хотя и менее известны,
бессознательные явления, наблюдаемые в случаях настоящего умопомешательства,
ибо галлюцинации и иллюзии помешанных суть продукты не сознательных, а
бессознательных процессов, точно так же, как интуитивные идеи людей
нормальных никогда не бывают порождены логическими сопоставлениями
сознательного мышления.

Ранее общепринятая, более материалистическая точка зрения в психиатрии
поддерживала гипотезу о порождении иллюзий, галлюцинаций, стереотипов и т.
п. болезненными процессами мозговых клеток. Но эта теория оставляет
совершенно без внимания тот факт, что иллюзии и галлюцинации наблюдаются и
при некоторых функциональных расстройствах, и не при них только, но также и
у нормальных лиц. Люди первобытные, например, могут иметь видения и слышать
незнакомые им голоса без какого-либо расстройства психических процессов.
Поэтому приписывать безоговорочно подобные симптомы болезненному процессу в
мозговых клетках я считаю весьма поверхностным и ничем не оправдываемым.
Галлюцинация является прекрасным примером того, что известная часть
бессознательных содержаний может прорваться в сознание, переступив его
порог. То же самое верно и относительно иллюзий, представляющихся больному