"Карл Густав Юнг. Практическое использования анализа сновидений " - читать интересную книгу автора

интерпретации полностью теряющими свой истинный смысл. Эти сны дают ясную
информацию об аналитической ситуации, правильная оценка которой имеет
огромное терапевтическое значение. Врач номеродин, правильно оценив
ситуацию, направил пациентку к врачу номер два. У последнего пациентка сама
сделала выводы из сна и ушла по своей воле. Мое толкование хоть и
разочаровало ее, но тот факт, что сон изобразил переход границы
состоявшимся, решительно помог ей выдержать анализ, несмотря на все
трудности.

Инициальные сновидения часто удивительно прозрачны и ясны. Но с
продвижением анализа они вскоре теряют эту ясность. Если же в виде
исключения она сохраняется, то можно быть уверенным, что анализ вообще не
затронул существенную часть личности. Как правило, вскоре после начала
лечения сны становятся менее прозрачными и четкими, что сильно затрудняет их
толкование - в том числе и потому, что можно достигнуть уровня, на котором
врач действительно больше не всилах охватить ситуацию. Доказательство
этому - весьма субъективный (для врача) вывод о том, что сны становятся все
непонятнее. Для сведущего нет ничего неясного, лишь непонимающему вещи
представляются запутанными и смутными. Природа снов сама по себе ясная, они
точно соответствуют истинному положению дел. Взглянув на такие сны в
последующей стадии лечения или даже спустя годы, часто хватаешься за голову:
как можно было быть таким слепым? То есть если мы в ходе анализа натыкаемся
на сны, которые, в отличие от ясных инициальных сновидений, явно темны,
врачу следует не обвинять их в запутанности или пациента в намеренном
сопротивлении, а воспринимать это как признак своего начинающегося
непонимания. Точно так же психиатр, называющий пациента запутанным, должен
распознать свою проекцию и назвать путаником самого себя, так как
своеобразное поведение больного мешает пониманию его патологии. Кроме того,
терапевтически чрезвычайно важно своевременно дать себе в этом отчет, ведь
ничто не вредит пациенту больше, чем постоянное (якобы) понимание. Он и так
полагается на таинственное умение врача, провоцируя его профессиональное
тщеславие, он буквально поселяется в самоуверенном "глубоком" понимании
врача и теряет при этом всякое чувство реальности, что становится одной из
существенных причин упорных переносов и задержек в лечении.

Понимание, как известно, - очень субъективный процесс. Он может быть
односторонним, когда врач понимает, а пациент нет. В этом случае врач
считает своей обязанностью убедить пациента, а если тот вдруг не поддается
убеждению, то врач упрекнет его в сопротивлении. В этом случае, то есть
когда понимание односторонне, можно спокойно говорить о непонимании, потому
что в принципе не важно, понимает ли врач; но все зависит от того, понимает
ли пациент. Поэтому понимание должно быть, скорее, взаимопониманием как
плодом совместных размышлений. Опасность при одностороннем понимании состоит
как раз в том, что врач составляет суждение о смысле сна на основании
предвзятого мнения, соответствующего теории или даже истинного по существу.
Но оно не вызовет добровольного согласия пациента и потому практически
неверно; неверно еще и потому, что предвосхищает и тем самым парализует
развитие пациента. Пациенту нельзя внушить истину, при этом мы обращаемся
только к его голове, он должен сам дойти до этой истины - тогда мы достигнем
сердца, что затрагивает глубже и действует сильнее.