"Карл Густав Юнг. Структура души" - читать интересную книгу автора

чувствуем вкус и запах мира, и таким образом сознаем его. Эти перцепции
сообщают нам о том, что нечто существует. Но они не говорят нам, что
существует. О последнем мы узнаем не от перцепции, но благодаря процессу
апперцепции, который имеет чрезвычайно сложную структуру. Это не значит, что
чувственная перцепция совсем уж проста, однако ее сложность скорее
физиологическая, нежели психическая. Сложность же апперцепции, напротив,
именно психическая. Мы можем обнаружить в апперцепции взаимодействие целого
ряда психических процессов. Допустим, мы слышим звук, природа которого
кажется нам незнакомой. Спустя какое-то время нам становится ясно, что этот
своеобразный звук, должно быть, исходит от пузырьков воздуха в трубах
центрального отопления: мы узнали звук. Эго узнавание имеет своим источником
процесс, называемый нами мышлением. Именно мышление говорит нам, чем нечто
является.
Я только что назвал звук "своеобразным". В тех случаях, когда я
характеризую нечто как "своеобразное", то ссылаюсь на особый чувственный
тон, которым обладает это нечто. Чувственный тон подразумевает оценивание
(evaluation).
Процесс узнавания можно представить себе, по существу, как установление
сходства и различия с помощью памяти. Если я, к примеру, вижу огонь,
световой стимул несет мне сообщение: "огонь". Так как в моей памяти всегда
наготове бесчисленное множество мнемических образов огня, они вступают во
взаимодействие с только что воспринятым мною образом огня, и в результате
процесса сличения (то есть установления сходства и различия) его с ними
наступает узнавание. Иначе говоря, я окончательно определяю специфичность
этого индивидуального образа в моем сознании. В обыденной речи этот процесс
называют мышлением.
Процесс оценивания осуществляется иначе. Огонь, который я вижу,
вызывает эмоциональные реакции приятного или неприятного свойства, тем самым
побуждая образы памяти приносить с собой сопутствующие им эмоциональные
феномены, известные как чувственный тон. Таким образом, объект перцепции
кажется нам приятным, желанным и красивым или, наоборот, неприятным,
вызывающим отвращение, безобразным и т. д. В обыденной речи этот процесс
называют чувством (feeling).
Процесс интуиции не является ни чувственной перцепцией, ни мышлением,
ни даже чувством, хотя наш язык демонстрирует прискорбно малую
различительную способность в этом отношении. Один человек воскликнет: "О, я
вижу, как огонь уже охватил весь дом!" Другой скажет: "Ясно как дважды два:
вспыхни здесь огонь, - и беды не миновать". А третий заявит: "У меня такое
чувство, что из-за этого огня может случиться несчастье". В соответствии с
темпераментом каждого, один говорит о своей интуиции как об отчетливом
видении (seeing), то есть он создает перцептивный образ пожара. Другой
называет интуицию мышлением: "Стоит только поразмыслить, и сразу станет
ясно, каковы будут последствия". Третий, под влиянием эмоций, обозначает
свою интуицию как процесс чувства. Но интуиция, как я ее понимаю, является
одной из основных функций души, именно, восприятием заложенных в ситуации
возможностей. Вероятно, все же из-за недостаточного развития языка
"чувство", "ощущение" и "интуиция" до сих пор смешиваются в немецком, тогда
как sentiment (чувство) и sensation (ощущение) во французском и feeling
(чувство) и sensation (ощущение) в английском абсолютно разграничены, в
противоположность sentiment и feeling, которые иногда используются в