"Норберт Юрецко, Вильгельм Дитль. Условно пригоден к службе " - читать интересную книгу автора

на противоположной стороне, в сарае, вооружившись фотоаппаратом.
"Ядерный экспресс" вкатился на станцию. Но на светофоре был красный
свет, а шлагбаум оказался закрыт. С громким визгом поезд остановился. Наш
начальник станции вышел наружу и заговорил с машинистом. Русские были
взбудоражены. Расчет зенитки спрыгнул с платформы и побежал по направлению к
"Трабанту". Какой-то прапорщик вытащил пистолет. Вдруг я испугался, что наша
акция сорвется. Солдаты получили приказ стащить машину с путей.
Прапорщик говорил с машинистом, а затем с начальником станции. Дико
жестикулируя, все еще с пистолетом в руке, он потребовал срочного
возобновления движения эшелона. Начальник станции быстро побежал обратно. Не
оборачиваясь ко мне, он бросил на бегу: - Времени хватило? - Подержите еще
пару секунд, - прошептал я в его сторону. Через короткое время светофор дал
"зеленый", и военный эшелон покатил дальше. Все прошло без сучка и
задоринки. По словам Ларри, более точных измерений и быть не могло. На
следующий день мы все разобрали. Аппаратуру демонтировали, только валун
"Медвежонок" остался лежать у путей. С помощью уже полученных сведений он
теперь мог один справляться с замерами данных всех последующих поездов.
Воодушевление от Берлина до Вашингтона
Вернувшись в Берлин, мы увидели, что там творилось что-то неописуемое.
Американцы установили за домом большой раскладной гриль, выставили батарею
ящиков со спиртными напитками и организовали салатный буфет. Гассинг и
несколько новых сотрудников филиала 12 YA, прилетевшие за это время из
Пуллаха, уже праздновали победу. Мы присоединились к ним и выпили по бокалу
пива. Со всех сторон нас хлопали по плечу. Было немало громких речей. Нам
передавали наилучшие поздравления из Мюнхена. Тогда я еще не знал, что у
похвал БНД "срок хранения" меньше, чем у йогурта.
Новоприбывшие из Пуллаха сообщали, что курирующий нас начальник 12-го
подотдела (Unterabteilungsleiter, сокр. UAL 12) уже получил поздравления от
начальника Первого отдела и даже от самого президента БНД. В конце концов,
ведь это именно "его" персонал так хорошо поработал. Герт сразу скис,
услышав это. Я понял это по его выражению лица. Как они могли пускать в
потолок пробки от шампанского там, в Пуллахе, если именно они чуть не
испортили все дело!
Перед тем, как мы покинули вечеринку, Ларри Восецки отвел меня в
сторону: - Ты поехал бы со мной дней через десять снова на Рюген, чтобы
вывезти "Медвежонка"? Я приеду в Ганновер и сам заберу тебя. Ты ведь живешь
где-то неподалеку.
Похоже, уже в этот момент мне стало понятно, что нам нужно быть
чертовски внимательными. Как бы милы и приятны в общении не были бы
американцы, у них были ушки на макушке. Они настоящие профессионалы в
разведке и потому стараются узнать все. Даже о своих партнерах. Американцы -
в отличие от наших людей - всегда были очень сконцентрированы, любопытны и
заинтересованы. Они интересовались всем, даже такими банальными вещами, как
кличкой собаки одного из наших сотрудников. Да, их интересовало буквально
все.
Через две недели Ларри вернулся. Мы закрыли совместную операцию. - У
нас царит настоящее воодушевление, - рассказывал он мне. - Проинформировали
даже лично нашего президента. Скоро последует раздача наград и премий. А
потом он вдруг выпалил: - И я тоже получил поощрение. На следующей неделе за
государственный счет полечу во Флориду. Меня пригласили с семьей в