"Норберт Юрецко, Вильгельм Дитль. Условно пригоден к службе " - читать интересную книгу автора

специальный отпуск. Даже испанская подруга по переписке моей дочери, она как
раз у нас в гостях, была приглашена. А как у тебя? Что ты получил? Мне не
оставалось ничего, кроме как с сожалением пожать плечами. За это время никто
ко мне не обращался. Но чтобы совсем не потерять лицо, я коротко ответил: -
Ты знаешь, все еще будет. У нас всегда все длится дольше.
На самом деле, за мою работу на Рюгене я не получил, конечно, ничего,
совсем ничего. После возвращения в Берлин Гассинг гордо сообщил мне, что ему
было присвоено звание подполковника. Через пару недель ему и нашему
руководителю в Пуллахе за их мужественные и смелые действия в ходе операции
по слежению за вывозом русских ядерных ракет были вручены наивысшие военные
награды, которыми американцы награждают иностранцев.
Еще через несколько недель американцы позвали меня в подвал. Дего и его
штаб разместились в комнате для переговоров. Он торжественно зачитал
благодарственное письмо своего президента Джорджа Буша-старшего. Буш, сам в
прошлом директор ЦРУ, обращался ко всем, кто был в те дни на острове Рюген.
Вот что дословно говорил Дего: - Особая благодарность Герту и Норберту. Я с
большой радостью принял к сведению их грандиозное участие в операции. Я могу
гарантировать вам, что американцы еще никогда не приближались так близко к
русским ядерным боеголовкам. Прилагаемая видеокассета с этого времени мой
самый любимый фильм. Большое спасибо вам за это и передайте в Германию самые
лучшие мои пожелания.
Герт и я вопросительно переглянулись. Общий смех всех двадцати
американцев. В комнате выключили свет, и кто-то нажал на кнопку
"дистанционки". - Вот та сцена, которая так понравилась президенту, -
услышал я голос Дего. На экране был виден русский эшелон. Потом кто-то
увеличил звук. Шум поезда, рычание мотора машины. Затем мы услышали: "Поймал
ты его, черт побери, ты его поймал? Да, черт побери, да, но он едет слишком
быстро. Поддай газу, Герт, поддай газу. Да, едь же, наконец... Черт, я
ничего не вижу. Герт, едь быстрее, быстрее, едь же, едь, едь... "
Нам на самом деле было не по себе. Во время записи мы совсем не
подумали о звуке. По возвращении мы тут же отдали пленки американцам и
никогда больше их не видели. До этого киносеанса в подвале... Когда свет
снова включили, наши первые слова утонули в буре продолжительных
аплодисментов. Этот момент оказался для меня очень волнующим. Герт тоже был
тронут.
Но в то же время нам было очень стыдно за флегматичное поведение наших
собственных начальников. Гуляя чуть позже по окружавшему виллу парку, я
сказал Герту: - Это просто удивительно. Мы немецкие офицеры и работаем для
Федеративной Республики Германия. Но если нам что-то нужно - материал,
поддержка, профессиональные знания - приходится обращаться к американцам.
Даже похвалу и благодарность мы получили оттуда. Разве это не абсурд?
А потом последовала еще одна ложка дегтя, которая прибавилась к нашей
рюгенской операции. Мы пообещали нашу поддержку начальнику вокзала в
Замтенсе. Пуллах тоже пообещал нам, что вступится за него перед дирекцией
федеральных железных дорог в Ростоке. Но вдруг через пару недель их позиция
резко и неожиданно изменилась: - Как вы могли пообещать что-то подобное?
Правовой отдел как раз проверяет, не следует ли подвергнуть вас самих
дисциплинарному взысканию. Радуйтесь, если вам самим удастся вывернуться.
Чужие письма с Востока
Моя работа на Федеральную разведывательную службу началась осенью 1984