"Зиновий Юрьев. Быстрые сны" - читать интересную книгу автора

Представим себе, рассуждал я, стараясь оставаться спокойным, что
какой-нибудь владелец телевизора где-нибудь, скажем под Курском, вдруг
видит на экране своего "Рубина" или "Темпа" передачу из Рима. Или из
Хельсинки. А перевода почему-то нет. Он - к соседям:
"Марь Иванна, что-то вчера вечером футбол передавали из Рима, а
перевода не было. И не поймешь, кто играл".
"Да ты что, - говорит соседка, - какой футбол? Какой Рим? Восемнадцатая
серия была этого... ну, как его... Ну, сам знаешь... И "Артлото". Ты что
же, меня разыгрываешь?"
"Да нет... - тянет он. - Нет..."
Больше никто передачи из Рима не видел. Телевизионный приемник, как
известно, принимает передачи только в пределах прямой видимости
телепередатчика. А Курск, как известно из учебников географии и
повседневного опыта, в пределах прямой видимости из Рима не пребывает.
Что же должен подумать владелец злосчастного "Рубина"? Или что он
рехнулся, или что в результате каких-то неясных ему обстоятельств его
приемник вдруг начал принимать передачи римского телевидения. Тем более,
что редко, очень редко, но подобные случаи наблюдались.
Со мной дело обстояло приблизительно так же. С той только разницей, что
Янтарная планета - не Рим, голова моя - не "Рубин" и ничего похожего,
насколько мне известно, никогда ни с кем не случалось.
Вечером я решил поговорить с Галей. На этот раз она слушала меня, не
перебивая. Когда я кончил, она обняла меня и потерлась носом о мою щеку.
- Ты колюч, - сказала она, - но все равно я тебя люблю.
Обычно, когда Галя обнимает меня, я чувствую себя большим
двадцатипятилетним котенком, которому хочется мурлыкать и прогибаться под
прикосновением ласковой и знакомой руки. Но сегодня я был насторожен, как
зверь. Невольно я присматривался, стараясь понять, что она думает на самом
деле.
Подозрительность - самовозбуждающееся состояние. Стоит сделать первый
шаг в этом направлении, как второй окажется легче. Мне уже казалось, что
Галин нос холоден и фальшив, что голос ее неискренен, что она
разговаривает со мной, как с больным.
- Все будет хорошо, - сказала Галя, - тебе нужно просто отдохнуть.
Может быть, поговорить в школе и тебя отпустят на недельку? В конце
концов, ты подменял Раечку, когда она выходила замуж... Съездишь на
недельку в Заветы Ильича к тете Нюре, побродишь, подышишь чистым воздухом
и приедешь совсем здоровым.
- Здоровым. Значит, сейчас я болен?
- Я не говорю, что ты болен, но...
- Я тебя понимаю. Я тебя прекрасно понимаю. Если бы ты рассказала мне,
что видишь сны, идущие к тебе из космоса, я бы наверняка тоже отправил
тебя к тете Нюре. Тетка - женщина земная, сны видит, наверное, сугубо
реалистические, скорее всего поселкового масштаба...
- Ты напрасно сердишься. Я ведь желаю тебе только добра.
- Я не сержусь, Люш. Клянусь! Если ты заметила, у меня с начала
янтарных снов стало прекрасное настроение. Но скажи, неужели ты не
допускаешь, что я могу оказаться прав? А вдруг? А вдруг в привычных буднях
мелькает лучик необычного? А ты его - к тете Нюре, на свежий воздух.
Галя вздохнула, и на лице ее вдруг появилась утренняя суровая